Константин заходил по палатке, заложив за спину руки. Надо было решать: или – или. Тянуть дольше нельзя. Он думал, думал очень напряженно и высказывал свои мысли вслух:
– Казалось бы, мне только радоваться остается. Соседи по квартире не хотят, чтобы у нас жила собака, закон на их стороне; везти пса мне некуда, следовательно, от него надо избавляться. И тут появляешься ты... Да. Отчего же я не радуюсь? Пират будет в хороших руках... Привык я к нему. Понимаешь? Как к человеку...– Константин замер. Он вдруг нашел, нашел выход из создавшегося тупика! Да как же раньше такая простая штука в голову не пришла! – Черт, идея!... Я размениваюсь с соседями! Комнату на комнату. И подыскиваю себе таких соседей, которые бы согласились принять собаку в квартиру...
– Ну, это так, в минуту, не решается,– поднявшись, сказал Сергей.– Обдумай как следует... Договоримся так: в конце сезона встречаемся в Уреме. Может, к тому времени передумаешь. Знай одно: Пирату в нашей семье будет хорошо.

«Костенька, милый, здравствуй! Ты хочешь ради Пирата обменять нашу комнату. Прости, но я по многим веским причинам никак не могу согласиться на обмен. Во-первых – и это главное – Наденьку, как тебе уже известно, приняли в школу с французским языком. Эта школа сейчас рядом. Ежедневно ездить ей, пусть даже на небольшое расстояние, будет хлопотно и трудно. Во-вторых, рядом с домом и место моей работы, которую я люблю и очень не хочу менять. В-третьих, на нашей улице живет моя больная мама, за которой нужен постоянный уход. Вероятность же того, что наше новое местожительство будет где-то неподалеку, крайне ничтожна. И еще: квартирный обмен – процесс трудный, как правило, длится месяцами, а то и годами. Где же в это время будет жить твой Пират?...»
В первых числах октября бесчисленные отряды геологов съехались в Урему. Особых происшествий за это время в отряде геофизиков, где начальником был Реутский, не произошло, если не считать единственного случая, чуть не стоившего Константину и Пирату жизни.
Однажды, шагая профилем, геолог вышел на таежную поляну и почти вплотную столкнулся с громадным сохатым. У лосей в это время был гон, а во время гона самцы опаснее разъяренного медведя. Константин не успел сдернуть с плеча карабин – зверь бросился на него со всех ног. Человек метнулся в сторону, зацепился за корневище и упал. Мощные рога громадины с треском вонзились в широкий ствол лиственницы. Сохатый рывком тотчас выдернул рога, развернулся. Затоптать рядом лежавшего человека было для него сущим пустяком.



Так бы он и поступил, если бы не Пират. В длинном прыжке пес вцепился в горло зверя, повис на зубах. Сохатый завертелся на одном месте и помчался с живой ношей на шее неведомо куда. Опомнившись от испуга, Константин подхватил карабин и бросился следом – спасать собаку. Бежал он долго. И чуть было не наступил в чертоломе на Пирата. Пес лежал на земле со вспоротым боком. Рана, оставленная рогом сохатого, была страшная, кровь из нее била фонтаном. Геолог перетянул разодранной рубахой рану и двенадцать километров до стоянки отряда нес собаку на руках. И в мыслях уже простился со своим верным товарищем. Но жизненные силы Пирата оказались столь велики, что, пролежав в палатке всего неделю, он вновь вышел с хозяином на профиль. «Зажило, как на собаке»,– шутили геологи.
Сергей Караулов встречал Константина на аэродроме. В Урему из тайги он приехал раньше коллеги, мог бы уже улететь в родной Ленинград, но не улетел: ждал Константина с Пиратом.
Шагая к палатке-общежитию, геологи говорили о чем угодно, только не о собаке. Ни тот, ни другой старались не смотреть на Пирата, который бежал, прижимаясь к ноге хозяина.
В общежитии выяснилось, что отряд геофизиков улетает спецрейсом до Москвы к вечеру, через несколько часов. И только тогда Константин коротко сказал Сергею:
– Пират твой.
Геологи долго думали: как быть с Пиратом? Перед самым отъездом завести собаку в погреб, чтобы она не бросилась за хозяином. А то ведь Пирата теперь на мякине не проведешь. И привязь он рвал, и в форточку прыгал, и с крыши сигал. Пошли посоветоваться к диспетчеру. Тот предложил совершенно противоположное: пусть Пират видит, как Константин сядет в самолет и улетит, сказал он. Иначе пес может подумать, что его хозяин где-то неподалеку работает в отряде, непременно найдет способ вырваться из плена и убежит в тайгу искать, как это случилось весною. С той лишь разницей, что теперь он не найдет хозяина и неминуемо погибнет в зимней тайге.
– Ты уж помоги,– попросил диспетчера Сергей.
– Да помочь-то мне нетрудно,– не сразу ответил диспетчер и, посмотрев на Константина холодным взглядом, добавил: – Ты уж, друг, извини за прямоту, дипломат из меня никудышный. Вот что скажу на прощанье... Ты все на какие-то сложные обстоятельства сваливаешь, себя выгораживаешь, чистеньким хочешь из этой истории вылезти. А я так думаю: нет тех обстоятельств, которые смогут оправдать тебя.
Константин стоял как побитый.
Дальше он делал все машинально, по инерции: обедал в столовой, оформлял багаж, невпопад отвечал на вопросы Сергея Караулова.
Константин как бы очнулся лишь тогда, когда диспетчер раздобыл тяжелую цепь, звенья которой не смогла бы разорвать самая сильная собака в мире, и передал ее Константину.
Диспетчер в толстый нижний венец терема-аэровокзала вбил железную скобу. За пять минут до отлета Константин посадил Пирата на цепь и на виду у собаки с рюкзаком за плечом быстро пошел, почти побежал к серебристому «ЯК-40», который стоял в тридцати метрах от аэровокзала. Он слышал, как его собака лает хриплым от удушья лаем, отчаянно визжит и скулит, но мысленно приказал себе не оглядываться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40