— Как! Уже?— На час раньше… для нас это полная неожиданность.— Но что же это? Фары на шпиле Речь идет о световом телеграфе, впервые устроенном в 1778 году для связи между Парижем и Гринвичской обсерваторией. На специальных башнях устанавливались фонари, с помощью которых передавались условные световые знаки от одного «шпиля» к другому. Эта система совершенствовалась и существовала до середины XIX века.

не подали никакого сигнала?— Нет, комендант!— Почему?— Кажется, телеграф больше не работает.— Ах вот как! И меня не предупредили? Неделя ареста начальнику бригады. И столько же мастеру. Гром и молния! Мне ведь предстоит принять двух пассажиров… Я ожидаю…— Извините, господин комендант! Я велел закладывать коляску. Все готово.— А, хорошо! Благодарю. Велите подавать.— Да, господин комендант.Невзирая на военный титул, этот человек являлся личностью вполне гражданской, хотя и всемогущей. Ибо после правителя колонии и главного директора тюремной администрации, чья резиденция Резиденция — место постоянного пребывания главы государства, правительства, а также лица, занимающего высокую должность.

располагалась в Кайенне, здесь он был полновластным хозяином. Держал в руках все структуры власти: гражданскую, административную и военную, на свой страх и риск заправлял этой огромной машиной, в которой скапливались отбросы метрополии: Метрополия — государство, владеющее колониями.

четыре или пять тысяч ссыльных и каторжников. Работа была тяжелой, требовавшей умения и железной воли.Комендант бросил салфетку и буквально вылетел в прихожую, надел шлем, открыл зонт и впрыгнул в ландо Ландо — четырехместная карета с раскрывающимся верхом.

, стоявшее у веранды.В повозку были впряжены две лошади, а место кучера занимал странный тип с гладкой, как яйцо, головой и хитроватым лицом — один из заключенных, обращенный в возницу.Комендант с ворчанием сел и закричал:— Быстрее!Ландо помчалось во весь опор и вскоре прибыло к месту назначения.Возбужденная толпа уже собралась.Офицеры, их помощники, солдаты морской пехоты, служащие, чиновники, старатели, промышленные рабочие, все бледные от анемии, прибежали на звук магического Магический — здесь: чудодейственный, волшебный.

слова «почта». Новости с далекой родины… О! Почта! Сколько надежды! Сколько радости! А вместе с тем сколько горьких разочарований!Комендант вышел из коляски, ответил поклоном на приветствия и подошел к главному врачу.— Здравствуйте, доктор! У вас все в порядке?— Да, комендант. Санитарное состояние судна вполне удовлетворительное. Разрешено сношение с берегом.— Хорошо! Спасибо.Приблизительно в четырех метрах от берега покачивался на волнах прекрасный маленький корабль, едва вмещавший тридцать тонн груза. На корме у него было начертано золотыми буквами: Тропик-Бэрд. Эта «Тропическая птичка» — голландский почтовый корабль, привозивший из Демерары европейскую почту, которая доставлялась по английскому тракту. Каждый месяц его сменял пароход Трансатлантической французской компании.На кораблике прозвучал гудок. Тотчас же опустился трап и уперся в дощатую набережную. Комендант ловко поднялся наверх, подошел к капитану, обменялся с ним крепким рукопожатием и сказал:— Я чуть было не опоздал. У вас есть мои пассажиры?— Да, комендант! И все в добром здравии.В это время появились два человека, до сих пор скрывавшиеся под тентом на корме. Они почтительно поклонились и вышли на солнце, которое немилосердно пекло, отражаясь в небольших волнах Марони.Комендант крикнул им:— Шляпы! Скорее! Наденьте шляпы! Солнечный удар здесь так же немудрено схватить, как и пулю, он так же опасен и скор! Вы приехали из Европы и пока еще ни к чему не привыкли.Капитан маленького судна прервал эти нужные рекомендации и, указывая на двух незнакомцев, сообщил:— Комендант, это месье Поль Жермон, французский инженер, глава миссии… А второй — месье Анатоль Бодю, его компаньон. Оба из Английской Гвианы.Месье Поль Жермон был красивым, крепким молодым человеком, с виду очень сильным; жесткий взгляд черных глаз скрывало слегка задымленное пенсне. Рот с великолепными зубами и полными губами был приоткрыт в доброй улыбке; его очень ладно охватывала бородка клинышком, короткая, жесткая, почти рыжего цвета, как и волосы на голове. Мужчина имел узкие, ухоженные кисти рук, небольшие ноги, довольно мускулистую шею и мощный торс. На вид инженеру было лет тридцать. Первый взгляд на него оставлял впечатление силы, мужества, даже бойцовских качеств, которые, впрочем, давали в известных пределах профессиональное обучение и воспитание в семье.Привыкший мигом оценивать людей по наружности, комендант «осмотрел» приехавшего, и этот первый «экзамен» прошел для молодого человека успешно.Инженер поклонился и сказал звучным голосом:— Как было передано вам по телеграфу из Демерары, господин комендант, я — инженер из Центральной школы искусств и торговли, чья миссия одновременно промышленная и научная. Министр торговых сношений…— …официально откомандировал вас к гвианским властям. Мне это известно, месье… По получении телеграммы я связался с министром, и ответ подтвердил в похвальных выражениях то, что значилось в телеграмме. Я ждал вас. Добро пожаловать к нам. Сделаю все возможное, чтобы быть вам полезным и приятным.— Тысячу благодарностей от всего сердца, господин комендант, за ту честь и доброту, какие вы мне оказываете. Но позвольте все-таки представить вам этого славного юношу, который немного мой фактотум, но главным образом — друг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77