Увидишь… Через два месяца тут будет город. Сможешь продать все, что захочешь, и умрешь миллионером.Том Канон пожал плечами: он действительно обосновался в Сан-Эспуаре, чтобы зарабатывать на жизнь. На миллион он не рассчитывал, ибо бандит в нем уже умер.После того, как Тома победил Железная Рука, сломав правую руку, а Мадьяна подобрала его и вылечила, в голове каторжника произошла настоящая революция. Он ужаснулся, вспомнив свое жестокое прошлое. Но надо было жить. Оставаться в Неймлессе, где все грубо насмехались над ним из-за его поражения, оскорбляли и провоцировали, было нельзя. Почувствовав себя вдруг как бы уменьшенным в размерах, Канон понял, что никогда не образумит своих бывших подельщиков.Он покинул Неймлесс и обосновался здесь в надежде зарабатывать себе на жизнь, приютив несколько сумасшедших парней, привлеченных шумихой. Они мечтали открыть тайну старого покинутого прииска.А теперь Том стал бояться своей клиентуры. Здешней, и особенно той, о приезде которой ему объявили. Он опасался этих мерзких банд, у них было лишь одно на уме: грабить и убивать.Домик, который построил Канон, обошелся ему недорого, был он снабжен лишь двумя длинными столами и скамьями, а освещался дымившим фонарем, подвешенным к одной из балок.Шестеро мужчин, среди которых был и Ла Грифай, сидели за столом и время от времени прислушивались к шуму, доносившемуся снаружи. И действительно, поднялся ветер, глухой шепот мало-помалу ширился и постепенно превратился в рокот. И вот уже лес загудел, прогрохотал гром, красные сполохи прорезали небо и бросали в окна таверны адские отсветы. Дождя не было. Но такие сухие бури еще страшнее: яркие вспышки, громовые раскаты, похожие на щелканье гигантских пулеметов, — это впечатляло.Каторжники интуитивно замолчали, охваченные мистической Мистический — таинственный, божественный, сверхъестественный. Мистика — вера в существование таких явлений.

тревогой.Раздался сильный удар, сотрясший землю до самых ее недр.Дверь отворилась, словно вырванная невидимой рукой. В проеме появился человек. Его зловещий силуэт четко выделялся на темном фоне при свете молний.Король каторги!— Встать, проклятые пьяницы! — крикнул он страшным голосом. — Всем выйти! Час настал!— Я проломлю башку первому, кто посмеет не повиноваться! — пронзительно выкрикнул Маль-Крепи.Каторжники вскочили, услышав голос вожака, и бросились наружу.Оцепеневший Том Канон не шелохнулся, понимая, что готовится страшное преступление. Но что он мог сделать? При вспышке молнии бывший боксер увидел во дворе группу людей более чем в пятьдесят человек, их карабины сверкали сталью. Канон выглянул наружу. Толпа уже исчезла, спрятавшись в лесу, что окружал таверну… Это была засада. Но для кого?Вдруг кто-то коснулся его руки. Он живо обернулся и увидел худенькое существо, которое тоненьким голоском спросило:— Месье, вы — негодяй?И так как Том ответил лишь удивленным вскриком, человечек быстро продолжал:— Те бандиты хотят убить честных людей. Вы с ними заодно или нет?— Я никого не собираюсь убивать, — ответил ошеломленный хозяин таверны.В это время свет фонаря упал на лицо человечка.— Мустик! —узнал его Том.— Как! Ты знаешь меня? Это могло бы помочь. А ты кто? Том Канон?— Да, да, это я!.. Но скажи быстрее, зачем ты здесь? Уходи, спасайся! Сейчас начнется ужасная резня!— Знаю. А кто эти подонки?— Беглые каторжники под предводительством Короля каторги.— А-а! Я так и думал. И правильно сделал, что опередил.— Опередил кого?— Ах, это слишком долго объяснять: почему да как… Скажи-ка, ты знаешь Мадьяну?— Конечно. Прекрасное, доброе создание, она заботилась обо мне как о порядочном человеке.— А Железную Руку?— Да, и его знаю. Это он покалечил меня. Но я больше не сержусь на него. Наоборот…— А-а! Тогда скажи, нет ли тут Железной Руки или Мадьяны?— Нет!— Уф, это уже хорошо. Теперь скажу тебе, что достославные убийцы ждут месье де Сен-Клера, отца Мадьяны.— Отца Мадьяны? Как? Хозяина Митараки?..— Да. Они вызвали его сюда поддельным письмом. Король каторги заманивает его в ловушку.— Надо помешать его появлению здесь. Сколько человек у Сен-Клера?— Двенадцать, но стоят двадцати.— Да, но не стоят пятидесяти, а может, и сотни… Дом окружен. Если Сен-Клер придет сюда, ему грозит смерть.— О, они еще далеко! На просеке. Там пока в безопасности. Мы условились, что они не продвинутся ни на шаг без моего сигнала. Я должен им свистнуть один раз, если можно прийти, и два, если они должны ждать моего возвращения.— Тогда ты можешь еще спасти их! Свистни два раза. Но погоди. Еще одно слово. Ты мне говорил про Мадьяну и Железную Руку.— А! Их, без сомнения, тоже заманили в ловушку. С минуты на минуту они могут появиться здесь.— Тогда они погибли! Ах, черт! Я, Том Канон, должник мадемуазель Мадьяны, не хочу этого! И как бы я ни был глуп, но проведу этих чудовищ! Давай свисти два раза и беги что есть мочи.— Да, Канон! Какая все-таки удача, что я тебя встретил! Ладно, вперед, мои ноги!Подросток подбежал к двери, вышел из дома и свистнул так пронзительно, что ночной воздух задрожал.— Теперь второй раз.Мальчик собирался свистнуть еще раз, но тут появилась чья-то тень с ножом в руке… Мустик, получивший удар в грудь, раскинув руки, опрокинулся навзничь.Убийцей был Король каторги.Он услышал шум в доме, прислушался и узнал об условленном сигнале. Два свистка, чтобы спасти Сен-Клера, один — заманить его и бросить на съедение врагам. Мустик успел свистнуть лишь раз!Сзади бандита толпились люди.— А этого скота, который предал нас, — сказал человек без имени, — схватите его и размозжите eму голову камнями!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77