— Счастливые обрученные. — Герой! — Освободиться! — Сюрприз. — Расправа. — Наконец хозяева распоряжаются на борту. — Удачная пулеметная очередь. — Отомщены! — Новые враги. — Волны из глубин. — Извержение. — Тот, кого не ждали.
На «Моргане», по-прежнему стоявшем на якоре среди рифов, жизнь была ужасна. Нет, Меринос, Нелли и преданная Мэри ни в чем не испытывали нужды. Их обильно снабжали всем необходимым для существования. Но дни, которые отделяли друзей от роковой даты платежа, бежали неслыханно быстро, и несчастные дети короля шерсти со страхом считали, сколько остается до назначенного бандитом срока. Их мучил вопрос, смогут ли родители собрать нужную сумму для ненасытного Дика Сеймура.
О Тоторе никаких известий.
Сперва еще теплилась надежда, что мистер Дик пощадит их друга. Но время шло, и понемногу братом и сестрой овладела ужасная уверенность, что они не увидят больше славного малого.
Эта мысль отравляла им жизнь. Гарри был неутешен, сердце Нелли обливалось кровью.
Перед нею постоянно возникал храбрый, неизменно веселый Тотор, обволакивал ее добрым, ясным взглядом с немой, нежной лаской. Иногда очертания словно размывались, большие светлые глаза со стальным отблеском тускнели и пропадали, и девушка безудержно плакала, уверенная в потере дорогого друга, в котором уже видела неразлучного спутника жизни.
А Мэри не находила себе места с того часа, когда увидела своего жениха Алекса пьяным, опустившимся, спевшимся с бандитами, сообщником которых он стал.
Верная канадка, видя, что надежды ее погибли, любовь поругана, а будущее разбито, плакала вместе с юной хозяйкой, и столь же безутешно.
О да, такая жизнь ужасна для всех троих!
К тому же все напоминало им о плене: «Морган» стал настоящей тюрьмой. Друзья не только не могли подняться на палубу, им даже запрещено было покидать каюты.
В определенное время узникам приносили еду. Но человек каждый раз был новый, а ни один не проронил ни слова: говорить с пленниками прислуге было строго запрещено. Конечно, они дышали свежим морским воздухом через широко открытые иллюминаторы, но не могли выйти даже в коридор.
Совершенно как в тюрьме.
Судовой колокол только что пробил шесть утра. Моряки заступили на вахту.
— Ну вот, сегодня двенадцатый день! — с содроганием сказал себе Меринос. — Завтра — конец.
В эту минуту на корабле началась суматоха. Палубу сотрясали беготня, тяжелый топот, скрипели шкивы, перекликались голоса. Затем послышалась короткая команда и дружный всплеск весел: отчалила и удалялась тяжело груженная шлюпка.
Прошло несколько минут, и в дверь каюты на корме, где были заключены подростки, трижды постучали.
Мэри, которая находилась в первой комнате, служащей одновременно прихожей и столовой, громко ответила:
— Войдите!
Дверь открылась, и пораженная канадка отступила на шаг, увидев перед собой Алекса.
Боцман нес под мышкой длинный сверток в парусине, кажется, очень тяжелый. Мэри, не видевшая его с тех пор, когда бывший жених так недостойно повел себя на палубе, вытаращила глаза от изумления.
Алекс твердо держался на ногах и, глядя прямо в лицо Мэри, улыбался ей во весь рот. К тому же он был аккуратно одет, подбородок чисто выбрит, крепкие руки ухожены, короче, это был тот самый безупречный матрос, которого она любила в счастливые дни их обручения.
— Здравствуйте, Мэри, — вежливо приветствовал он девушку. — Все в порядке?
Мэри не могла прийти в себя. Помня подлое предательство этого сообщника бандитов, оскорбления, которыми он ее осыпал, девушка воскликнула с гневом и презрением:
— Вы! Это вы, негодяй, трус, пьяница, предавший любовь и честь!
Алекс рассмеялся.
— Браво, дорогая моя Мэри, браво! Продолжайте в том же духе, не щадите меня!
— Разбойник, пират!
— Вот-вот, великолепно! Кричите громче, главное — чтобы вас хорошо услышали!
— Что все это значит?
— Ваш голос далеко слышен. Важно, чтобы негодяи из экипажа знали, как хорошо вы думаете обо мне.
— Трус! Вы еще смеетесь надо мной!
— Да ни в коем случае!
— Что же вам надо?
Он закрыл за собой дверь и положил на стол сверток, в котором звякнуло что-то металлическое.
— Ничего особенного, я хочу, чтобы вы позволили мне встретиться с мисс Нелли и мистером Гарри.
— Уходите! Убирайтесь отсюда! Вы им так же отвратительны, как мне!
— Это не важно… вот увидите. Повторяю: мне необходимо поговорить с нашими молодыми господами.
— Как вы сказали «нашими молодыми господами»?
— Да, попросите их безотлагательно принять меня, потому что время бежит, а у меня всего десять минут. Слышите — десять минут! Но они стоят ста миллионов долларов и от них зависит жизнь мисс Нелли, мистера Гарри, ваша и моя тоже, в конце концов! Скорей, скорее же!
Привлеченные криками, брат и сестра выбежали из своих комнат и тоже застыли в недоумении.
Алекс почтительно приветствовал их:
— Здравствуйте, мисс Нелли, здравствуйте, мистер Гарри! Прошу вас ничему не удивляться, главное — не терять времени на объяснения, потом все поймете. Дело в высшей степени срочное, как я уже сказал Мэри, речь идет о жизни и смерти всех нас.
— Говорите, Алекс, мы вас слушаем.
— Вот, мистер Гарри, в этом свертке три карабина винчестер, три револьвера «смит-и-вессон» и сто патронов. Вы раздадите оружие, когда я выйду, зарядите его и…
— Но зачем эти карабины и револьверы? — спросил удивленный Меринос.
— Чтобы захватить, точнее, вернуть себе «Морган», мистер Гарри!
— Как, втроем?
— God bless! Вчетвером, мистер Гарри! Сейчас на борту всего десять человек, считая меня, остальные только что отправились на берег.
— А Дик Сеймур, главарь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74