– Нет. Прощай!
– Ну погоди хоть немного! Так между друзьями не делается. Кто знает, увидимся ли мы еще когда-нибудь. Ведь знаешь, какова наша жизнь!
Пока Солиман нетерпеливо топтался на месте, разбойник порылся в карманах и достал оттуда две горсти золотых цехинов.
– Возьми! Это может пригодиться. Золото есть золото. Воспользуешься, когда не будет другого выхода.
– Что верно, то верно! Никогда на знаешь, что может случиться. Ну, прощай, теперь я твой должник!
Не будучи слишком обременен условностями, привыкший смотреть на вещи с практической стороны, Солиман положил монеты в карман, пожал руку бывшему товарищу и легким пружинистым шагом зашагал в ночь.
Некоторое время спустя он приблизился к церкви. Дверь была открыта. Повсюду следы разбоя и насилия. Кровь на полу, тела убитых, вмятины от пуль на стенах. Перед иконой Святого Николая горела чудом уцелевшая в кромешном аду лампадка.
Солиман зажег две свечи и тогда увидел ход на колокольню. По узкой деревянной лестнице он поднялся наверх.
Здесь приютились целые колонии воробьев и ворон. Под стропилами было полно птичьих гнезд. Солома, веточки, пакля – все шло на их устройство. От поднесенного пламени свечи весь этот горючий материал вспыхнул в один момент. Огонь распространился быстро, вскоре вся колокольня уже пылала.
Солиман сбежал вниз и, не теряя больше ни минуты, отправился в Лопу. Через некоторое время он оглянулся. Вдалеке полыхал огромный костер, ярко освещая округу.
Дойдя до деревни, бывший жандарм нашел дом, указанный Жоаннесом, и постучал трижды, как было условлено. Дверь бесшумно открылась. На пороге стояли двое мужчин. Свет фонаря ударил в глаза пришельцу, а в грудь уперся ствол револьвера.
– Кто ты? Что тебе надо? – негромко, но сурово спросил мужчина с револьвером.
– Меня прислал Жоаннес.
– Чем ты это докажешь?
– Вот! – Солиман поспешно вытащил из кармана красный платок с таинственными узелками. – Это тебе знакомо?
– Да, это его платок. Жоаннес в опасности?
– Им всем грозит смерть. Ему, Михаилу, Панице, Никее и моему другу Мураду.
– Входи и следуй за нами. По правилам, чужим полагается завязывать глаза, но мы хорошо знаем тебя и твоего друга. Наслышаны о вашей храбрости и преданности. Пошли, Солиман.
Ничему не удивляясь, посланец Жоаннеса молча повиновался. Миновали длинный коридор, опустились по ступенькам и оказались в подвале, вернее даже в просторном подземелье. У входа и перед святыми иконами горели фонари, остальная часть подземелья уходила в глубину и тонула во мраке.
Хоть освещенность была слабой, Солиман все-таки заметил, что вдоль желтоватых стен из туфа размещены пирамиды с ружьями, штыками, саблями, патронташами… Целый арсенал!
Примерно тридцать мужчин сидели на бочонках или стульях. Судя по одежде, все были крестьяне. Голубые фетровые куртки, шаровары, перехваченные внизу ремешками крест-накрест, как у горцев. На некоторых были надеты также короткие белые юбочки с маленькими складками – часть албанского костюма.
Лампа высветила лицо одного из мужчин.
– Отец Атанас? – удивился Солиман. – Добрый День, а вернее, доброй ночи!
– Он самый. Приветствую тебя, друг мой. Добро пожаловать. Ты принес дурные вести…
Священник был человеком лет тридцати, высоким, крупным, крепкого телосложения, но с кротким добрым выражением лица. Красивые голубые глаза, тонкая светлая бородка и ясная улыбка ребенка.
– Рассказывай, в чем дело.
– Дело страшное! Куманово – в огне и крови. Тысячи две убитых. Жоаннес с друзьями попали в осаду и героически обороняются, но все они погибнут, если вы не придете на помощь. Неужели вы ничего не знаете?!
– Мы увидели пожар и послали своих людей разузнать, что происходит, но они не вернулись.
– Ничего удивительного! Их наверняка схватили и убили.
– Подобные деяния требуют отмщения! Не так ли, друзья?
Все присутствующие, которые до сих пор молча слушали, повскакали с мест.
– Мы должны отомстить за погибших и спасти своих товарищей!
– Я тоже так думаю. Жоаннес – наш руководитель, душа всего освободительного движения. Нельзя допустить, чтобы он погиб.
– Что вы собираетесь делать? – поинтересовался Солиман.
– Как что делать? Бежать туда и вырвать их у смерти!
Бывший жандарм покачал головой.
– Смелость и решительность – это хорошо, но вас слишком мало.
– Сколько у нас времени? – спросил отец Атанас.
– Несколько часов… Они продержатся до рассвета.
– Этого вполне достаточно… Так, десять человек немедленно отправятся верхом в близлежащие селения: Извор, Табаново, Сусево, Макрес – и подадут сигнал тревоги. Бейте в набат, собирайте людей и возвращайтесь сюда. Действовать надо очень быстро. Приведите всех, кого сможете. Мы должны победить или умереть за родину!
Тридцать человек, как один, выстроились в ряд, готовые выполнить приказ.
– Нет! Только десять! – властно крикнул поп. – Другие останутся здесь и будут готовиться к сражению. Это будет наш первый бой, братья!
Через пять минут десять отобранных мужчин быстро и бесшумно покинули подвал. У каждого на шее висел буйволиный рог. Они углубились в подземелье, которое тянулось до самых гор, где бурлила река Липково, один из притоков Вардара, крупной водной артерии Македонии. Там было несколько замаскированных выходов на поверхность, и о них знали лишь посвященные.
На другом конце подземелья находилась конюшня и всегда стояли наготове лошади. Несмотря на невзрачный вид, это были неутомимые и очень выносливые животные.
Десять посланцев оседлали лошадей и ускакали во тьму. Кони неслись как вихрь, гривы развевались на ветру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77