По бокам – множество окошков, укрепленных металлическими прутьями.
– Вы хотите запереть сюда бедную Фатму?
– Конечно! Видите, животное с помощью мистера Госсе спокойно входит в этот гигантский короб.
– Да, да! Но мне кажется, несчастная Фатма при въезде в первый же тоннель будет обезглавлена!
– Ошибаетесь! Смотрите дальше…
– Ах, так! Браво!
Как только жирафу заперли в ящике, мистер Госсе схватил рычаг и начал его неторопливо вращать. Короб стал медленно наклоняться и плавно лег на вторую пустую платформу.
Ширина короба, таким образом, стала его высотой, точно соответствующей высоте паровозной трубы.
– Теперь вы видите, – продолжил мистер Диксон, – нашей Фатме в этой берложке не страшны тоннели и мосты. К сожалению она вынуждена согнуть шею… Но большего для нее сделать невозможно… И если Фатму вдруг начнет мучить мигрень, она вполне может прилечь, что с удовольствием и делает во время длительных путешествий.
– Очень хитроумное устройство. Некоторые неудобства с лихвой компенсируются отсутствием риска. Когда тронемся?
– Через час.
– Зачем так долго ждать?
– К нам должны подцепить четыре вагона с пассажирами, направляющимися в Аризону-Сити.
– Если не ошибаюсь, это наша первая остановка?
– Да, и там я рассчитываю дать несколько представлений.
– Ну, раз так – подождем.
Закончены последние приготовления, проверена надежность сцепления вагонов, осмотрены колеса, рессоры, клетки, платформы, крепеж оборудования. Словом, речь идет о тысячах мелочей, которые не упустит только зоркий и наметанный глаз хозяина. Огромный пыхтящий паровоз уже под парами. Кряхтя и задыхаясь, он медленно поехал задом и остановился во главе состава.
Несколько ударов колокольчика – в Америке, в отличие от Франции, не часто используют в таких случаях свисток, – и стальной монстр надежно сцепили с платформой.
Гризли-Бен отправился в головной вагон и незаметно для окружающих дал хорошие чаевые машинистам. Те довольно заулыбались и заверили директора, что все будет в порядке.
Прошло более получаса. Дополнительных вагонов все еще не было.
Появился заместитель начальника станции и коротко бросил Гризли-Бену:
– Мистер Диксон, вы едете один!
– Разве?
– Я получил указание формировать для пассажиров отдельный состав.
– Значит, вагонов не будет?
– Не будет!
– Но почему?
– Вы недовольны?
– Да нет. Нас вполне это устраивает. Такой любезностью мы обязаны вам?
– Я совсем не та фигура, чтобы принимать подобные решения. Могу только повторить распоряжение, которое я получил: формируется дополнительный пассажирский поезд. Он тронется по расписанию, а вы последуете за ним через двадцать пять минут.
– Ну что ж. Благодарю вас. Возьмите. Думаю, этой зажигалкой вам будет удобнее прикуривать ваши сигареты.
– Спасибо, сэр.
Когда цирк на колесах тронулся в путь, все с облегчением вздохнули. Прощай, Сан-Франциско! Ты оказался неприветливым! Здесь каждый почувствовал леденящее дыхание смерти!
Вернулось веселье, а вместе с ним и надежды на будущее.
За окнами замелькали строения пригорода Сан-Франциско, затем появилась живописная долина Санта-Клара, где приютился красивейший городок Сан-Хосе, или Озе – как ласково называют его горожане.
Фриско остался в двадцати лье позади. В этом месте железнодорожное полотно расходится в разные стороны.
Поезд поехал в направлении Лос-Анджелеса, Аризоны и Мексики.
Состав двигался теперь вдоль Сан-Жоакин – симпатичной речушки, орошающей большую калифорнийскую долину, а далее разделяющей Сьерру-Неваду * и прибрежную зону. Река протекала совсем рядом. Она поблескивала на солнце посреди цветущих изумрудно-зеленых равнин, огромных садов, виноградников, где поспевал урожай для калифорнийских вин. Кстати, скверных по сравнению с нашими, французскими.
Населенные пункты встречались на пути все реже и реже.
Вот уже сухие пески сменили жирные плодородные почвы. Разительно изменилась растительность. Появились толстые, мясистые, колючие кустарники причудливых форм и гигантских размеров, напоминающие доисторических животных.
Подумать только: здесь встречается алоэ, листья которого достигают пятнадцати метров в длину, а у отдельных экземпляров молочая – двадцати пяти метров.
Невдалеке промелькнул приток Сан-Жоакин.
Показались хижины, где обитали индейцы племен моки и папагос. Время от времени вдалеке виднелись отдельные группы всадников. Это апачи, самые кровожадные и жестокие индейцы.
Клоун Баттерфляй проезжал по этой местности много раз. Он без устали комментировал все, что мелькало перед глазами артистов. А мистер Госсе не переставал восхищаться.
Показав на индейцев, клоун произнес:
– С ними лучше не встречаться. Когда я был здесь в последний раз, они напали на поезд.
Гризли-Бен невозмутимо ответил:
– Если им вздумается повторить нечто подобное, мы сможем их встретить достойно. У всех есть оружие?
– Да, сэр!
– Хорошо. Но этого недостаточно. Надо дополнительно раздать карабины. Всякое может случиться.
В багажном вагоне было припасено несколько десятков винчестеров. Каждый получил по карабину и по две коробки с патронами. Предосторожность, возможно, бесполезная, но и не излишняя. Никто не знает, что может ждать путешественников в этой стране, где высочайший уровень цивилизации зачастую соседствует с самыми дикими и жестокими проявлениями варварства.
ГЛАВА 5
Ночной переход. – Засада. – Поезд останавливается. – Том отражает нападение. – Крушение. – Герои остаются живыми.
Поезд стремительно мчался вперед.
Солнце клонилось за горизонт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70