Фарфоровая чашечка казалась крошечной и хрупкой в его огромной руке.
– Не помню, чтобы я обвинял тебя в этом.
– Но ты намекнул на это.
– Если мне есть что сказать, Лорелей, я говорю прямо…
– Эрик не стал бы заниматься ничем подобным!
– Ты уверена?
– Клянусь жизнью!
– Ты, конечно, понимаешь, что рискуешь своей жизнью.
Лорелей вскочила с дивана.
– Это просто смешно! Тот человек явно одержимый. Но я не могу поверить в то, что он собирается меня убить. Он утверждает, что любит меня.
– Он не первый, кто любит женщину настолько, что может ее убить.
Тон Майкла, очевидно навеянный грустными воспоминаниями, остудил ее гнев.
– Ты говоришь о Дезирей, – догадалась она.
– Да. – Он провел рукой по лицу, вспоминая, как эту женщину, которая когда-то была его любовницей и до сих пор оставалась его другом, чуть не убил насильник во Французском квартале. – Первый преступник оказался просто больным человеком.
– А второй? – спокойно напомнила Лорелей.
– На его счету уже было убийство. И он бы продолжал убивать.
– Если бы ты не остановил его?..
– Да.
– Ты… – Лорелей бросила взгляд на черную кожаную кобуру. – Ты стрелял в него?
– Да.
– Ты его убил?..
– Кто-то должен был это сделать.
От мысли, что Майкл был вынужден застрелить человека, который преследовал его любовницу, и что ей самой может грозить подобная опасность, у Лорелей закружилась голова, в глазах потемнело.
Для такого крупного мужчины, каким был Майкл, он действовал очень быстро. В одну секунду он оказался около нее и прижал ладонь с растопыренными пальцами к ее затылку.
– Опусти голову на колени.
– Нет необходимости…
– Молчи, – сказал он спокойно. – И делай, как я сказал. Я получаю большие деньги за то, чтобы с тобой ничего не случилось. Я не позволю, чтобы в первый же день ты своим обмороком испортила мою репутацию.
– У меня не бывает обмороков.
– Слава Богу. Пусть так будет и в дальнейшем.
Он легко, но уверенно продолжал нажимать рукой, наклоняя ее голову. Поскольку вступать в пререкания, когда перед глазами пляшут мушки, было затруднительно, Лорелей сделала так, как он сказал.
Ее зрение постепенно восстановилось.
– Тебе получше?
– Немного.
– На. – Он протянул ей стакан с водой. – Твой организм, вероятно, обезвожен в результате полета. Выпей.
– Я уже забыла, каким командным тоном ты иногда говоришь, – пробормотала Лорелей, слегка раздосадованная тем, что ледяная вода оказалась гораздо вкуснее марочного французского шампанского.
– А я забыл, насколько ты бываешь упряма, – мягко ответил Майкл. – Наверное, в Голливуде тебя тоже все баловали, как когда-то родители.
Лорелей всегда чувствовала себя немного виноватой перед Майклом из-за разных условий их жизни. Майкл, безусловно, не был бедным (его отец был известным фоторепортером), но она родилась в очень богатой семье. А ему постоянно приходилось работать. И оберегать Рорки и Шейна от неприятностей, что, как она подозревала, было нелегко.
Лорелей подняла голову и посмотрела Майклу в глаза.
– Я получила далеко не все, о чем мечтала.
Она сказала это мягко, почти шепотом. Но для Майкла ее слова прозвучали громко и отчетливо.
Он считал, что зола, оставшаяся от их романа, давно уже остыла. Но когда Лорелей взглянула на него снизу вверх, а он посмотрел сверху вниз в эти огромные серебристые глаза, Майкл почувствовал, как разгораются угольки от старого костра.
– И не одна ты. – Он вернулся к столу и собрал в кучку картошку на позолоченном блюде. – Тебе станет лучше, если ты немного поешь.
– Я сказала тебе, что должна следить за весом.
– Предлагаю уговор. Ты съешь ровно столько, чтобы не чувствовать слабости, а за твоим весом буду следить я.
Она взяла кусочек картошки и съела. Наклонив голову, внимательно посмотрела на Майкла.
– Ладно. Раз Эрик нанял неустрашимых братьев О'Мэлли охранять меня, я предоставлю тебе и Шейну заботиться обо всем.
– Именно за это нам и платят, – согласился Майкл.
– И совсем не плохо, как я слышала.
– Ты, несомненно, того стоишь. Она не могла сдержать улыбки.
– Несомненно. – Успокоившись, она взяла еще картошки. – Можно мне кетчупа?
Он поставил блюдо на столик возле кресла.
– Ситуация выходит из-под контроля. Лорелей взяла в рот кусочек картошки, густо покрытый кетчупом, и жгучий вкус соуса пробудил в ней воспоминания о тайных поездках с Майклом в рыбачий домик его дяди Клода на берегу залива.
Она выпила холодной воды, чтобы остудить язык.
– Я привыкла к мысли, что в том деле, которым я занимаюсь, случается всякое. Но такое… – Она покачала головой. – Речь идет о моей жизни, Майкл. Я очень старалась, чтобы моя личная жизнь оставалась… личной. А он… мешает этому.
– Я знаю.
Из-за неожиданно охватившего его желания притянуть Лорелей к себе, погладить по спине, прижаться губами к шелковым душистым волосам и ощутить ее тепло Майкл снова сел за стол и вонзил зубы в горячий сочный кусок чизбургера. Тщетные старания.
– Я не разочарую тебя, Лорелей, – решительно заявил он.
Те же самые слова он произнес десять лет назад. В ночь перед ее отлетом в Лос-Анджелес. Он обещал ей тогда, что они поженятся. У них будет свой дом, будут дети. Но к тому времени, как она вернулась домой на День благодарения, он благополучно забыл и ее, и клятвы, которые они дали друг другу в одну звездную лунную ночь.
– Я обязательно поймаю его, Лорелей, – донесся до нее низкий голос.
Она подняла на Майкла глаза.
– Я знаю, – сказала она.
Глава пятая
К своему удивлению, Лорелей прикончила не только жареный картофель, но и капустный салат. И лишь слабо запротестовала, когда Майкл заказал еще две порции хлебного пудинга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36