ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

После рождения Робера Хокинсы уехали из Парижа. Джон признался, что по-настоящему чувствует себя дома не в Айове на своей ферме, а во Франции. Рассказывая друзьям свою историю, супруги обычно с улыбкой говорили, что это – судьба. Мари-Анж слышала эту историю много раз и всегда находила ее очень романтичной.
С родственниками отца Мари-Анж не была знакома. Родители и оба брата ее отца умерли еще до ее рождения, через несколько лет умерла его младшая сестра, а старшая погибла в автокатастрофе, когда Мари-Анж не было и года. Из всех родственников у Джона осталась только тетка, сестра его отца, но их отношения нельзя было назвать родственными. Мари-Анж чувствовала, что отец ее недолюбливает. Никто из его родных никогда не приезжал в Мармутон. Джон не раз говорил, что когда он уезжал во Францию к своей любимой, никто из родных не поддержал его, сочтя чуть ли не сумасшедшим. У Франсуазы родных братьев и сестер не было, а двоюродные брат и сестра тоже погибли в автокатастрофе в то время, когда Мари-Анж было три года. Таким образом, единственными ее родственниками были родители, брат Робер да еще двоюродная бабушка из далекой Айовы, о которой она знала лишь то, что отец ее не любит и не поддерживает с ней никаких отношений. Однажды он отозвался о ней как о злобной и мелочной старухе, но Мари-Анж была тогда слишком мала, чтобы понять, что это означает. Однако девочка не испытывала недостатка в родственниках: ее жизнь была полной, а окружающие, даже Робер, который любил ее поддразнивать, относились к ней как к любимому и желанному ребенку, дару небес. Даже ее имя означало «ангел».
Мари-Анж знала, что будет скучать по брату, но мама уже пообещала что будет возить ее в Париж навещать Робера. Джону иногда приходилось бывать в Париже по делам, и они с Франсуазой с удовольствием отправлялись туда вместе, останавливаясь на одну или две ночи в отеле. Обычно в таких случаях они оставляли Мари-Анж с Софи, пожилой экономкой, которая работала у них еще с тех времен, когда Робер был маленьким. Софи переехала вместе с ними в Мармутон и поселилась в маленьком домике рядом с хозяйским домом. Мари-Анж любила ходить в гости к Софи, которая обычно угощала ее чаем с печеньем.
Словом, жизнь Мари-Анж была прекрасной во всех отношениях. У нее было именно такое детство, о котором мечтают многие. Она жила в старинном замке, как маленькая принцесса, и при этом у нее были и свобода, и любовь близких, и она чувствовала, что ее безмятежности ничто не угрожает. А когда мать наряжала ее в красивое платье, привезенное из Парижа, она выглядела как настоящая принцесса, во всяком случае, так говорил ее отец. Однако когда Мари-Анж бегала босиком по полям и лесам в платьях, превратившихся после лазания по деревьям в лохмотья, он говорил, что она похожа на оборванку.
– Ну, малышка, какое озорство ты затеваешь сегодня? – спросил Робер, разыскав ее, чтобы позвать на ленч.
Софи была слишком стара, чтобы гоняться за ней, поэтому Франсуаза обычно посылала за девочкой брата. К тому же Робер знал все ее любимые тропки и укромные места.
– Никакого.
Она улыбнулась. Ее лицо было перемазано персиками, карманы битком набиты персиковыми косточками. И Робер, и Мари-Анж – оба пошли в отца:высокие, светловолосые, красивые. Золотые кудряшки и голубые глаза действительно придавали облику Мари-Анж нечто ангельское. Из всей семьи только у Франсуазы были темные волосы и карие глаза, и Джон не раз сожалел о том, что у них нет еще одного ребенка, который походил бы на жену. Но Мари-Анж все-таки унаследовала кое-что и от матери: ее веселый, озорной нрав.
– Мама велела тебе идти домой завтракать, – сказал Робер, подгоняя сестру домой, как овечку, отбившуюся от стада. Роберу, конечно, не хотелось признаваться сестре в том, что он будет очень скучать по ней в Париже. Ведь его сестренка повсюду ходила за ним как тень, с тех пор как научилась ходить.
– Я не проголодалась, – ответила девочка.
– Еще бы, ты ведь все время ешь, – усмехнулся он. – Как у тебя еще живот не разболелся от такого количества персиков?
– Софи говорит, что они полезные.
– Ленч тебе тоже не повредит. Пошли, скоро вернется папа. Тебе нужно еще умыться и обуться.
Он взял ее за руку, и она пошла за ним к дому, вернее, не пошла, а поскакала, дурачась и бегая вокруг него, как щенок на поводке.
Увидев, на что похожа ее дочь, Франсуаза вздохнула.
– Мари-Анж, – сказала она по-французски (лишь Джон разговаривал с Мари-Анж по-английски, но девочка удивительно хорошо освоила язык, хотя и говорила с акцентом), – утром ты надела новое платье, и посмотри, во что оно превратилось! В лохмотья!
Франсуаза округлила глаза от притворного ужаса. Она никогда по-настоящему не сердилась на дочь – шалости девочки ее забавляли.
– Нет, мама, порвался только передник, – Мари-Анж виновато улыбнулась, – а платье не порвалось.
– Что ж, и на том спасибо. А теперь пойди умойся и обуйся, Софи тебе поможет:
Из кухни вышла пожилая женщина в потертом черном платье и чистом фартуке и стала подниматься вслед за Мари-Анж по лестнице. Софи уже не могла подняться на верхний этаж так же легко, как раньше, но ради своей «малышки» готова была идти хоть на край света. За Робером она ухаживала с самого его рождения, а когда через семь лет родилась Мари-Анж, для нее, одновременно и экономки, и няньки, это было счастливым сюрпризом. Софи любила семью Хокинсов, как своих родных. У нее была дочь, но та жила в Нормандии, и они редко виделись. Софи, наверное, никогда бы в этом не призналась, но дети Хокинсов стали ей гораздо ближе и дороже, чем родная дочь. Софи тоже горевала, что Робер вынужден будет ради учебы покинуть дом, но понимала, что для мальчика так будет лучше, и надеялась, что они скоро увидятся, когда он приедет домой на каникулы.
1 2 3 4 5 6 7 8

ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ    

Рубрики

Рубрики