Ей нравились и Рэдклифф, и Уэллсли, и Вассар, и Барнард, и целая куча других колледжей. Прошлой зимой Кейт уже написала в некоторые из них заявления с просьбой о приеме, чтобы начать учебу, как только ей исполнится восемнадцать. Кроме этого, она написала и в Гарвардский университет, потому что там учился ее отец. Гарвард и Рэдклифф стояли первыми в списке ее предпочтений, но и другие колледжи сбрасывать со счетов она не собиралась.
Продолжая болтать с подругами, Кейт переходила из одной приемной в другую, знакомясь с новыми и новыми людьми. Прекрасная память помогала ей запомнить почти все имена, хотя число новых знакомых давно перевалило за несколько десятков. Непринужденность и приветливость Кейт вскоре привели к тому, что вскоре вокруг нее собралась целая толпа, причем мужчин — и молодых, и зрелых — в ней было заметно больше, чем женщин. Они находили ее рассказы интересными и остроумными, ее манеры — обворожительными, ее стиль — блестящим, поэтому, когда начались танцы, от кавалеров просто не было отбоя. Кейт приходилось начинать танец с одним партнером, а заканчивать с другим, ибо желающих оказалось даже чересчур много. В целом же вечер получился просто замечательным, и Кейт получила огромное удовольствие, но, к счастью, всеобщее поклонение не вскружило ей голову. Кейт ни на секунду не забывала о том, что это вовсе не ее первый бал.
Кейт впервые увидела его в банкетном зале, где был устроен буфет. Она беседовала с одной из подруг, которая делилась впечатлениями от первого года учебы в Уэллсли, и, случайно вскинув голову, вдруг заметила лицо, показавшееся ей незаурядным. Прошло несколько секунд, прежде чем она поймала себя на том, что больше не слушает приятельницу, а разглядывает — нет, буквально таращится на молодого мужчину, который полностью завладел ее вниманием. В нем и вправду было что-то загадочное, гипнотическое, интригующее, хотя Кейт не могла бы сказать, что именно. Незнакомец был довольно высок и широкоплеч. его песочного цвета шевелюра пребывала в легком беспорядке, но черты лица были четко очерченными и аристократически правильными. Еще Кейт заметила, что он значительно старше тех восемнадцати-двадцатилетних мальчишек, с которыми она только что танцевала. Выглядел он лет на тридцать или чуть моложе — так она решила, продолжая рассматривать его с той же жадной непосредственностью.
Как и большинство присутствующих мужчин, этот человек был в светлом смокинге и галстуке-«бабочке», делавших его совершенно неотразимым. Однако Кейт почудилась в нем некая скованность, которую можно было объяснить отсутствием привычки к подобной одежде — или к подобным светским мероприятиям. Казалось, он предпочел бы очутиться где-нибудь подальше отсюда, и Кейт вдруг подумала, что не может этого допустить. Во всяком случае — не сегодня, не сейчас. И она продолжала наблюдать за тем, как он осторожно положил на тарелку два кусочка баранины с зеленым горошком и почти неловко двинулся вдоль буфетной стойки. Отчего-то он напомнил ей крупную птицу, широкие крылья которой мешают ей свободно ходить по земле.
Джо Олбрайт был всего в паре футов от нее, когда почувствовал, что за ним наблюдают. Оторвав взгляд от тарелки, он посмотрел на Кейт с высоты своего роста — посмотрел очень серьезно, даже строго, — и их глаза встретились.
Несколько мгновений они молча разглядывали друг друга. Потом Кейт слегка улыбнулась, и Джо начисто забыл о тарелке, которую держал в руках. Еще никогда ему не доводилось видеть девушки столь прекрасной и в то же время такой живой. Стоять рядом с ней было все равно что находиться возле какого-то очень сильного источника света, который согревал кожу и слепил глаза. Всего несколько мгновений они смотрели друг на друга, потом Джо отвел взгляд. Он даже опустил голову, но не отошел в сторону, поскольку внезапно обнаружил, что утратил всякую возможность двигаться. А еще через секунду он не выдержал и снова поглядел на нее.
— Не слишком ли скромный ужин для мужчины вашего сложения? — с очаровательной непосредственностью осведомилась Кейт и, еще раз лучезарно улыбнувшись, кивнула на его тарелку.
Похоже, она нисколько не смущалась, и Джо это неожиданно понравилось. Самому ему всегда было тяжело так запросто общаться с незнакомыми людьми.
— Я уже поужинал перед тем, как приехать сюда, — ответил он.
Приглядевшись к нему повнимательнее, Кейт решила, что этот человек явно не склонен к чревоугодию. Выглядел он очень подтянутым, почти худым, и, возможно, именно поэтому светло-бежевый смокинг сидел на нем не так уж ловко. Впрочем, Кейт почему-то сразу подумала, что смокинг Джо одолжил у кого-то из друзей или даже взял напрокат.
Ее догадка была совершенно правильной. Идти на бал Джо не хотелось, и он пытался отговориться отсутствием подходящей одежды, но друг нашел ему смокинг по росту, так что в конце концов ему пришлось покориться судьбе. Тем не менее он по-прежнему был готов отдать все, что угодно, лишь бы оказаться сейчас где-нибудь в другом месте, и всерьез подумывал о бегстве. Однако встреча с Кейт изменила его планы.
— Мне кажется, вам здесь не слишком нравится, — сказала она негромко, чтобы слышал только он. В ее голосе было столько неподдельного сочувствия, что Джо невольно улыбнулся в ответ.
— Как вы догадались?
— У вас был такой вид, словно вы собираетесь удрать. Вы так не любите вечеринки? — спросила Кейт, от души радуясь тому, что ее подруга из Уэллсли встретила кого-то из знакомых и отошла. Правда, вокруг по-прежнему толпились десятки людей, но они двое чувствовали себя словно на необитаемом острове.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24