И только изредка выпадали ночи, когда в доме никого не было, все спали у подружек или ездили на уик-энд – тогда друзья позволяли себе раскрепоститься. Но все равно осторожничали, чтобы никто не догадался. Лайонел еще ничего не сказал Фэй. Он просто сообщал, что с учебой все в порядке, но личными новостями не делился, а она не выпытывала, хотя и подозревала, что в жизни сына кто-то появился, судя по счастливому блеску глаз. Она надеялась, что этот «кто-то» – порядочный человек и не принесет Лаю несчастья. Ей казалось, что в этом сексуальном мирке слишком много бед, неразборчивости, неверности. Не такой жизни она хотела для старшего сына, но поняв, что выбора нет, смирилась. В ноябре Фэй пригласила сына на премьеру своего последнего фильма. Он с восторгом принял предложение, и она не удивилась, увидев его вместе с Джоном Уэлсом. Она знала, что Джон снимал комнату там же, где и Лайонел, и собирался учиться в университете. Но в конце вечера, когда они пошли на ужин с шампанским в «Чейзон» вместе с близняшками и коллегами, Фэй вдруг увидела, как приятели обменялись какими-то особыми взглядами. Она не была уверена до конца, но что-то почувствовала. Джон казался более взрослым, чем в июне, – за несколько месяцев он возмужал. Юноша заметил, что Фэй незаметно наблюдает за ним, и насторожился, но та ничего не сказала. Она очень испугалась, когда перед сном Вард, прервав ее оживленный рассказ о фильме, реакции публики и своих надеждах на хорошие отзывы, нахмурился и буквально ошарашил ее вопросом, стоя перед ней в брюках и с обнаженной грудью:
– Тебе не кажется, что Джон Уэлс педераст?
– Джон? – Фэй изобразила удивление, пытаясь выиграть время. – Бог мой, Вард, что ты говоришь! Конечно, нет. А с чего ты взял?
– Не знаю. Мне вдруг показалось, он как-то чудно выгладит. Ты ничего не заметила сегодня вечером?
– Нет, – солгала она.
– У меня какое-то странное ощущение. – Он медленно подошел к своему шкафу, повесил пиджак и еще больше нахмурился.
Фэй похолодела. Не подозревает ли он и Лайонела? Как и сын, она совсем не была уверена, что муж переживет горькую правду. Хотя, рано или поздно, он все равно узнает. А пока Фэй твердо решила все скрывать.
– Может, предупредить Лайонела? Он, вероятно, сочтет меня сумасшедшим, но если я не ошибся, то когда-нибудь будет благодарен мне. Грег тоже находит Джона странным, особенно после того, как он отказался от стипендии.
Да, для них самый важный критерий – стипендия. Фэй было очень не по себе. Внезапно она почувствовала раздражение.
– Только из-за того, что он не хочет играть в футбол, ты считаешь его гомиком. Может, мальчика интересуют другие вещи.
– Но он никогда не бывает с девочками. – Они и Лайонела сроду не видели с девочками. Но Фэй не стала заострять на этом внимание. Пусть Вард считает, что Лай держит в секрете свои любовные похождения. Варду и в голову не приходило, что старший сын может иметь дело с мужчинами.
– По-моему, это нечестно. Все равно, что охота на ведьм.
– Я просто не хочу, чтобы Лайонел жил с каким-то проклятым педиком, не зная об этом.
– По-моему, он достаточно взрослый, чтобы разобраться.
– Может, и нет. Он поглощен этими дурацкими фильмами, и иногда мне кажется, что он полностью ушел в свой мирок.
Наконец-то он хоть что-то заметил в своем старшем сыне!
– Лай – творческая натура. – Ей хотелось переключить внимание Варда, но она и сама признавала, что сегодня Джон действительно выглядел странно, и инстинктивно чувствовала: его надо защитить. В нем было нечто, несвойственное мужчинам. А по Лаю ни о чем подобном невозможно догадаться. Джон слишком много говорил о дизайне, об интерьерах. Может, на самом деле предупредить Лайонела? – А ты видел последний фильм сына, дорогой? По-моему, очень любопытный.
Вард вздохнул и сел на кровать. В свои сорок восемь он был все еще красив и так же хорошо сложен, как его сыновья.
– Ну только между нами, Фэй. Подобное искусство не в моем вкусе.
– Да, это новая волна, дорогой.
– Я этого не понимаю.
Она улыбнулась. Вард был мастер своего дела, но с трудом воспринимал всякие новшества. Он готовил базу для ее фильмов, и его не интересовали ни новинки, ни экзотические тенденции в кино. Его просто мутило от Каннского фестиваля, и он был разочарован, что в этом году Фэй не получила награду. Он купил ей красивое кольцо с изумрудом, чтобы отметить событие – как в прежние дни, еще до 1952 года, когда все у них так резко изменилось.
– Но ты должен дать Лаю шанс, любимый.
Настанет время, и он удивит тебя, завоевав награду за свои странные фильмы. – Она в этом нисколько не сомневалась, но, похоже, Вард не разделял ее уверенности.
– Ладно. Грег не звонил? Он обещал сообщить, на какой уик-энд нас ждет.
– Нет, не звонил. И я вряд ли смогу поехать. В следующие три недели у меня встречи с автором нового сценария.
– Это точно?
– В общем-то да. А почему бы тебе не взять с собой Лайонела?
Вард неохотно согласился. Однако у него появилась прекрасная возможность поговорить с сыном, и он пригласил его зайти.
– Как ты думаешь, Лай, Джон не педераст? – с места в карьер спросил Вард.
Лайонел терпеть не мог этого слова и с трудом сдержался, чтобы не ринуться на защиту друга.
– Бог с тобой, с чего ты взял? Вард улыбнулся.
– Ты реагируешь прямо как твоя матушка. Я ее тоже об этом спросил. – Он посерьезнел. – Он чудно выглядит и без конца бубнит про свои декорации.
– Но это смешно. Разве только гомосексуалисты занимаются декорациями?
– Нет, конечно, но будь осторожнее и смотри, чтобы он к тебе не приставал. А если заметишь что-то странное, выкидывай его к чертям из дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130