Пусть поговорит, если ему нравится. В конце концов, пока мы так и не представляем, какая фиговина спрятана внизу, каждая версия имеет право на существование. А у старичка есть еще минут тридцать, прежде чем закрутятся события.
– Сила?
– Да, именно Сила, причем с заглавной буквы. Вы знаете, что такое Сила? Что в древнем английском языке понятия сила и власть выражаются одним словом? Вы думаете, что это случайно?
– Я не верю в случайности.
– Признак здравого ума, – одобрил он. – Та Сила, что находится внизу, не наша сила, ее природа и происхождение чужеродны, поэтому мы не в состоянии их постичь. И худшее из того, что мы только могли сделать, не понимая сути этой Силы, это позволить каждому, кто в состоянии потратить энную сумму денег, попытаться приникнуть к ее источнику.
– Вы думаете, цели, которые она преследует…
– Сила никогда не преследует никаких целей, вам следует это запомнить, молодой человек. Сила лишь инструмент в руках того, кто ее использует, сама по себе она беспристрастна. Цели преследуют только люди.
И Магистры.
– Значит, вы боитесь людей?
– А вы не боитесь? – парировал он.
– Боюсь.
И Магистров тоже. Одного конкретного Магистра, преследующего цель при помощи силы, которую я и представить не в состоянии.
– Принято считать, что Бездна исследует людей на предмет выявления скрытых талантов и помогает этим талантам проявиться, – сказал он. – Вы знаете, сколько людей оказались талантливы совсем не в той области, которой посвятили свою жизнь.
– Я думал, что методы компьютерного моделирования будущей профессии дают достаточно точные результаты и в Галактике мало людей, занимающихся не своим делом.
– На самом деле число их безгранично. Вы знаете, что банковский клерк после посещения Бездны стал гениальным художником?
– Что в этом плохого?
– Ничего. – Однако по тону, каким он высказал свое «ничего», можно было понять, что подразумевал он «все». – Могу ли я попросить у вас сигарету?
– Конечно.
Я помог ему прикурить, и он с наслаждением выпустил из ноздрей дым.
– Давно не курил, – признался философ. – Сейчас закружится голова, но очень уж мне захотелось… Кто-то из великих древних говорил, что следует поддаться возникшему у тебя искушению, потому что подобный случай может больше не повториться. Это особенно верно для людей в моем возрасте.
– Концепция, удобная для преступников, – заметил я.
– Никогда об этом не думал, – признался он и попытался посмотреть на меня проницательно, что не так-то просто сделать, если на собеседнике солнцезащитные очки, скрывающие половину лица. – Вы полицейский?
– Нет.
– Но имеете отношение к органам правопорядка?
– Отдаленное. Но сейчас я не хотел бы это обсуждать.
– Ваше право, извините. Я становлюсь чересчур назойливым, верно?
– Ничуть.
– Так о чем я говорил?
– О том, что Бездна развивает скрытые таланты.
– Ага. – Он затянулся, ловя нить беседы. – Именно скрытые. И дело в том, что иногда эти таланты лежат в такой области, о которой человек даже не помышлял. Понимаете, о чем я?
– Вполне.
– Врач, вернувшийся оттуда, занялся теоретической физикой и сделал важное открытие в секторе, где не было продвижения вперед более трехсот лет.
– До сих пор не вижу ничего плохого.
– Существуют разные таланты, молодой человек. Не сочтите это попыткой вернуться к теме вашей работы, но не доводилось ли вам встречаться с талантами криминальными?
Я подумал о Гриссоме, которого здесь дожидался, Аль-Махруде, убитом на Термитнике под самым нашим носом, Джелал эль-Камиле, Ричардсоне и Доннере.
– Доводилось.
– Вы представляете, что будет, если один из людей, обладающих именно криминальными талантами, получит доступ к источнику Силы? Каким он может подняться обратно? Мелкий воришка может превратиться в носителя Зла, Зла с заглавной буквы, и тогда мало кто будет способен его остановить. А если человек, порочный до мозга костей, сделается так силен? Лига содрогнется, молодой человек, и не только она одна.
– Эксперимент Авалона, – напомнил я.
– Было дело. «Последний шанс», так его называли. Более полной профанации видеть мне еще не доводилось. Я уже был здесь, когда они проводили свои «исследования». Двадцать закоренелых преступников, приговоренных к смертной казни за особо тяжкие преступления. Им сказали, что в случае согласия на эксперимент и благополучного возвращения из пропасти наказание будет заменено менее тяжким. Несомненно, выжившие получили бы пожизненное заключение с пожизненными обследованиями и посмертным вскрытием. Я видел, как их скармливали Бездне одного за другим.
– Никто не выжил.
– И это не значит ровным счетом ничего. Их было двадцать человек, а согласно статистике выживает…
– Три человека из десяти, – сказал я.
– Или тридцать из сотни, так что двадцать смертей подряд не являются даже серьезным статистическим скачком. Я видел и серии, когда подряд погибало по сотне человек. Заключенных было слишком мало, чтобы проводить серьезные исследования…
– В наши дни смертная казнь – редкость; особо опасных преступников федералы предпочитают валить при задержании, не полагаясь на крючкотворство адвокатов.
– Их слишком много, чтобы предоставлять им даже такую возможность, – закончил он и саркастически фыркнул. – Последний шанс! Шанс на что? На реабилитацию? Или на дальнейшую возможность творить беззаконие? Тот факт, что никто из них не выжил, еще не означает, что Бездна взяла на себя функции палача и казнила их за их преступления. Возможно, они были просто слишком слабы или посредственны. Никто до сих пор не знает, согласно каким критериям Бездна отбирает уцелевших.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169