И его религиозные убеждения не могут помешать или помочь ему выполнить его главную задачу.
– Это может стать проблемой, – согласился Клозе. – Конечно, незаменимых людей у нас нет, но Круз всегда казался мне человеком на своем месте.
– Месяц назад Рокуэлл приказал Вайсбергу свернуть все исследования и опечатал его лабораторию.
А вот это уже не проблема.
Это катастрофа.
Молодой гений и его работы были для Империи единственным шансом лишить таргов их главного преимущества – Нуль-Т. Если Рокуэлл приказал их свернуть…
– Но почему? – изумился Клозе.
– Рокуэлл объявил Нуль-пространство территорией дьявола, раз уж тарги могут через него проходить, и сказал, что ни один христианин не должен даже приближаться к подобным вещам. Бо обозвал его дураком и был отлучен от Церкви.
– Его хоть не убили?
– Пытались. Винсент успел вовремя и перевез Бо в относительно безопасное место. Но работать там Бо не может, сам понимаешь.
– Догадываюсь, – сказал Клозе.
– Армия не в восторге от нового императора, он ее совсем замордовал. Все молятся на то, чтобы с Рокуэллом произошел какой-нибудь несчастный случай. Желательно – с фатальными последствиями. То, что испытывает гражданское население Империи, тоже не назовешь глубоким восторгом.
Это тоже разговор на грани. Когда же она ее перейдет?
Пенелопа не заставила себя долго ждать.
– Винсент связался с адмиралом Крузом и другими большими шишками, и они разработали план. Все почти готово, не хватает только одной детали. Тебя.
Клозе никак не стал реагировать на это заявление и закурил еще одну сигарету.
Он отчаянно тянул время, старясь отвертеться от того, что для него заготовили на Земле. Без его ведома и согласия, как полагается.
Как всегда.
– Ты нам нужен, – сказала Пенелопа.
– Чушь свинячья, – сказал Клозе. – Вам нужен не я. Вам нужен символ. Знамя, под которым вы будете умирать.
– Нам нужен лидер.
– Поищите в другом месте.
– Например?
– Кто там следующий после Максимилиана?
– Его младший брат.
– И что он?
– Достаточно плох. Ничуть не лучше старшего.
– Тогда спуститесь еще ниже.
– Ты не прав, и сам знаешь, что ты не прав. То, что мы задумали…
– К чему эти эвфемизмы? – спросил Клозе. – Раз уж ты решилась прийти ко мне с подобным предложением, найди смелость называть вещи своими именами. То, что вы задумали, называется государственным переворотом. Бунтом. Путчем. Мятежом.
– Будь по-твоему. Как бы это ни называлось, мятеж не прокатит на одних только эмоциях. Нужны какие-то законные основания…
– Продолжай, – улыбнулся Клозе. Подобный подход ему нравился. Его кандидатура не имела ничего общего с законными основаниями.
– Или хотя бы их видимость, – продолжила Пенелопа. – Народ должен принять нового лидера.
– Народ скушал Рокуэлла и не подавился, – напомнил ей Клозе.
– Рокуэлл уже встал у всех поперек горла. Может быть, до вас тут информация не доходит или доходит с большим опозданием, но за последние три месяца было уже две попытки вооруженного восстания. Не считая спонтанно возникающих локальных беспорядков и митингов.
– Значит, Рокуэлл предупрежден.
– У нас есть союзники на самом высшем уровне, – сказала Пенелопа. – Если мы будем действовать быстро и чисто, то все получится.
– Мятежи не бывают чистыми, – сказал Клозе. – Обычно льется кровь.
– Дерево свободы необходимо время от времени поливать кровью патриотов, – сказала Пенелопа.
– На это мне сказать нечего. Сотня мудрецов не переспорит одного идиота.
– Вижу, старыми цитатами тебя не пронять…
В дверь коротко и отрывисто постучали. Очень вовремя, подумал Клозе, вскакивая с кровати.
В коридоре обнаружился майор Клементс, уже в привычной, мятой форме.
– Чего тебе? – дружелюбно осведомился Клозе, закрывая собой дверной проем. Но Клементс, вопреки обыкновению, не делал попытки зайти внутрь и даже не пытался заглянуть за спину барона.
– Решил поставить тебя в известность по старой дружбе, – сказал Клементс. – Твоя каюта прослушивается.
– С каких это пор?
– Рикельми приказал.
– И как давно?
– Сегодня днем.
Замечательно, подумал Клозе. Того, что они с Пенелопой успели наговорить, вполне хватит на пару смертных приговоров, и не только им двоим. Интересно, кто-то уже это слышал или пока только идет запись, а прослушивание состоится позже?
И тут Клозе заметил крохотный наушник в ухе Клементса. Не иначе паршивец слушал милую беседу в режиме реального времени.
Однако у контрразведчика было на редкость безмятежное выражение лица.
– Скажи, сия девица – это на самом деле Пенелопа Морган? – осведомился Клементс.
– Мне кажется, что прослушивание моих апартаментов – это вмешательство в мою частную жизнь.
– Ты теперь в армии, сынок, – благодушно сказал Клементс. – В армии не существует такого понятия, как «частная жизнь».
Остроумного ответа не нашлось, поэтому Клозе просто прорычал в ответ. Клементс похлопал его по плечу.
– Расслабься, Раптор, – сказал он. – Динозавры вымерли не потому, что грызли друг другу глотки.
– Мою каюту прослушивают, – сообщил Клозе, возвращаясь в комнату.
– Знаю, – сказала Пенелопа. – Это я попросила Карлоса поставить ее на прослушку.
– Зачем? – поинтересовался Клозе, отметив ее «Карлоса».
– Адмирал Круз сказал, что ему можно доверять. Они когда-то служили вместе.
– Допустим, но зачем?
– Он ведь твой начальник, – пожала плечами Пенелопа. – Он должен знать, чем собирается заняться его подчиненный.
Конечно, в этой дыре, в этом маленьком военном соединении вице-адмирал Рикельми – царь и бог, да простят меня люди из службы духовного воспитания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15