Только выиграй нам эту чертову войну. А потом можешь валить на все четыре стороны.
– Монархия хороша ровно до тех пор, пока хорош сидящий на престоле человек, – пробормотал Клозе. – Полагаю, вы приняли это решение коллегиально? Или в вашей компании есть главный?
– Тебя интересует, кто будет дергать за ниточки? – спросила Пенелопа. – Ты нужен нам не в качестве марионетки, поверь.
Клементс все слышит. Рикельми все слышит или услышит в ближайшем будущем. В чем смысл этой эскапады?
– Допустим, ты права, – сказал Клозе. – Только на минутку, но допустим. Но ведь в любом случае нужен предлог. Под каким соусом вы собираетесь гробануть Рокуэлла? Обвинив его в некомпетентном правлении? Это будет очень интересный исторический прецедент.
– Предлог нужен, – согласилась Пенелопа. – И он должен быть достаточно весомым, чтобы народные массы откликнулись на наше выступление. Мы собираемся обвинить Рокуэлла в государственной измене и убийстве Юлия.
– Что?! – возопил Клозе, мигом забыв про прослушку.
– Это сработает, – невозмутимо сказала Пенелопа. – Люди любили Юлия и не простят его убийцу.
– Зар-раза, – пробормотал Клозе.
Юлий умер своей смертью. Его прикончили бремя власти, непомерная ответственность, инфаркт и непредсказуемый сбой медицинского оборудования. У Клозе не было в этом никаких сомнений. Но если заговорщики решили разыграть карту с убийством… то о естественных причинах смерти Юлия сейчас лучше не упоминать. Слишком много ушей.
Винсент не смог бы сам разработать такой план, подумал Клозе. Это не его калибр. Он был хорош на своем месте, но плести интриги – это великое искусство, которым люди овладевают годами.
Впрочем, господин Коллоджерро показал, что способен учиться очень быстро. Только вот кто был его учителем?
Клозе догадывался кто, и это ему категорически не нравилось.
– Как ты вообще сюда попала? – поинтересовался Клозе, стараясь перевести разговор в более нейтральную область.
– Винсент помог. У директора УИБ, пусть даже бывшего, довольно большие возможности.
– Но почему именно ты?
– А кто? Круз занят в Генштабе, Винсент готовит почву для выступления. Кроме того, отсутствие любого из них на рабочем месте было бы сразу же обнаружено. А я всего лишь праздная аристократка, до которой никому нет дела.
– Неужели люди Рокуэлла тебя не пасли? Трагическая ошибка с их стороны. Я на их месте глаз бы с тебя не спускал.
– Винсент нашел девушку, похожую на меня, особенно издалека и в темноте.
– Похожих на тебя нет. Ты уникальна.
– Но какое-то время она сможет играть мою роль. Я ведь вела затворническую жизнь, знаешь ли. При дворе не очень-то жалуют родственников покойных правителей.
Клозе подумал, как она пережила смерть любимого брата, последнего из всех ее родственников. Над домом Морганов словно висел злой рок. Сначала мать и отец Пенелопы погибли во время теракта, унесшего жизнь Виктора, потом ее старший брат Гай оказался замешанным в мятеже адмирала Клейтона и погиб во время наведения порядка.
Потом умер Юлий.
Эта девушка, столь хладнокровно предлагающая ему принять участие в государственном перевороте, только на вид кажется хрупкой. Она работала секретарем у своего царственного брата и держала в узде кучу бюрократов, военных и штатских. Максимилиану Первому стоило присматривать за ней куда внимательнее.
– Что ты хочешь от меня на данный момент? – спросил Клозе.
– Ты должен полететь на Землю вместе со мной.
– То есть для разминки ты предлагаешь мне дезертирство?
В военное время уже одно только это карается смертной казнью. Если он решится отправиться на Землю, обратной дороги не будет.
На столе Клозе ожил коммуникатор. Ответив на вызов, барон увидел серьезное лицо вице-адмирала Рикельми.
– Поговорим об этом подробнее, лорд-регент, – сказал давний друг адмирала Круза. – Может быть, проблему с дезертирством удастся как-то решить.

ГЛАВА 4

Конан Дойл, бомбардир и один из немногих, кому посчастливилось уцелеть после разгрома, учиненного таргами на Великом Китае, был переведен на мобильную космическую крепость (МКК) «Шива», которая в настоящее время являлась частью орбитальной обороны столичной планеты Человеческой Империи. Поскольку этот перевод случился уже после рейда таргов в Солнечную систему и их неудачной попытки разбомбить марсианские верфи, служба оказалась спокойной и безопасной. Единственное, что досаждало Дойлу, это политика, которой в непосредственной близости от Земли была наполнена даже искусственная атмосфера космических станций.
Впрочем, Дойл легко приспосабливался к новым условиям. Вопрос выживания Дойла был для него гораздо важнее, чем вопрос выживания человеческой расы в целом, поэтому он не видел ничего зазорного в том, чтобы лишний раз сходить в церковь или облегчить душу перед капелланом.
У Дойла было всего два простых жизненных принципа. «Если ты не позаботишься о Дойле, никто о нем не позаботится» и «Делай то, что лучше для Дойла». Пока он соблюдал сии нехитрые правила, с его жизнью все было нормально. Но стоило их нарушить, как у Дойла начинались неприятности.
Дойл вышел из орбитального шаттла и полной грудью вдохнул воздух столичной планеты человечества. Лондон – не самое приятное место, чтобы провести в нем три дня увольнительных, потому что в этом городе проживает слишком большое количество важных шишек, от которых Дойл предпочитал держаться подальше, но выбирать не приходилось. Челнок, отправляющийся на Багамы, стартует с МКК только через два дня, как раз тогда, когда увольнение Дойла подойдет к концу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15