Однако эта надпись сильно
отличалась от всего, что он видел раньше. Какая-то неправильность, незаве
ршенность в написании рунных слов, не дающая сосредоточиться, прочитать
, даже внимательно разглядеть написанное. Олег вертел листок так и эдак, п
ытаясь разглядеть текст, но смысл ускользал, словно юркая уклейка из рук
и неопытного рыбака. Олег все больше сосредоточивался на неуступчивом л
источке, словно впадая в медитацию, весь окружающий мир отступил, подерн
улись серым сумраком невнимания книжные полки, куда-то вдаль ушло окно с
веселым и солнечным городом за ним, но упрямый листок не сдавался.
Тогда Олег решил взять его измором. Начать читать вслух, по букве, произно
ся каждую руну по отдельности, а затем из них уже в памяти собирать слово.

Ц Э-р-р-и-м , тьфу, нет. Э-р-р-у-м гх-а-р-а-шти…
Что за язык? Непонятно. Однако, явно не скандинавский. Но почему тогда руни
ческое письмо? Ц успел подумать Олег.
Внезапно перед глазами Олега мелькнул словно клочок рыжего пламени, и ср
азу все изменилось. Погас электрический свет, но видно не стало хуже. Ровн
ым желтоватым сиянием засветилось пространство пустой библиотеки Неяр
ким зеленоватым свечением окутались стоящие на полках книги. Когда Олег
взглянул на себя, то увидел как по нему, пульсируя, прокатываются волны ор
анжевого, синего, фиолетового пламени. Он вспомнил, что так уже было. Тогда
, на даче у Сереги, он уже видел этот проблеск пламени, очертаниями напомин
ающий женское лицо, и сигарета в руках вдруг затлела от небрежного прико
сновения пальца.
Стараясь сохранить это необычное состояние, он перевел взгляд на текст и
словно завороженный прочел вслух вдруг ставшие ясными строки.
Эррум гханаш ти увайре.
Зенум угандш зум шайде.
Эрхабн нун зигданшрайде!
Обычно мягкий и спокойный, голос его приобрел холодные и жесткие интонац
ии. Так мог бы звучать безумный и ликующий северный ветер, пролетая над вы
мороженным им городом Ц мертво и жестоко. Сквозь застлавшую сознание пе
лену он ясно увидел смысл этих строк:
Смерть предоставит свободу пути.
Маг не обязан к мертвым идти.
Сам для себя ты дорогу найди!
Внезапно наваждение закончилось. Загорелась лампочка, и к нему забежала
встревоженная Лена.
Ц Что случилось?
Ц О чем ты? Ц в свою очередь спросил Олег, изображая неведение.
Ему очень не хотелось объяснять, что за блажь заставила его читать стихи
на непонятном языке в библиотеке, да еще при этом орать во весь голос.
Ц Здесь как будто кто-то стихи читал. Таким, знаешь, неприятным голосом! О
чень неприятным! У меня аж мороз по коже! А потом свет погас.
Ц Здесь читал?
Ц Ну да, звук отсюда шел.
Ц Так может, это я читал? Ц с улыбкой спросил Олег.
Ц Ага, разбежался. Можно подумать, я твоего голоса не знаю. Тебе так не заг
оворить даже с дикого перепоя. Нет, правда, ты ничего не слышал?
Ц Нет, вроде ничего. Правда, я зачитался. Книжка интересная, мог и не обрат
ить внимания. Вот свет гас, это видел. Наверно, кто-то выключателем балует
ся, Ц сделал предположение Олег.
Ц Все может быть. Ц Лена заметно успокоилась, Ц Как меня достала эта би
блиотека! Ц Вместо страха в ее глазах появилась злость. Ц Уйду я отсюда.
Вот доработаю месяц и уйду!
Ц А что так? Ц поинтересовался Олег. Ц Обижают?
Ц Да нет. Ц Сосредоточенно глядя в карманное зеркальце, она принялась п
оправлять макияж. Ц Место тут нехорошее. Никто больше года проработать
не может. Чудится всякое. Сегодня вот стихи кто-то читал так, что все лампо
чки погасли, вечерами книги шелестят, как под ветром, а месяца три назад, н
езадолго перед тем как ты сюда шляться повадился, вообще видела то ли при
видение, то ли глюк. Так и с ума сойти можно!
Заинтересовавшись, Олег принялся расспрашивать, особенно интересуясь
глюком, однако вполне оправившаяся Лена заявила, что подробности своего
сумасшествия предпочитает держать при себе и поделится ими разве что с п
сихиатром, когда ее упекут в «желтый дом», что непременно произойдет, есл
и она не уволится в ближайшее время.
Олег не стал настаивать. Помимо потрясающей красоты и незаурядного ума,
Лена отличалась также поистине непоколебимым упрямством. Ему припомни
лась произошедшая не так давно история. Преподавательница по эстетике, в
ысохшая желчная дама, с первых занятий невзлюбившая Лену, и еще нескольк
их наиболее красивых девушек курса, была просто помешана на форме одежды
. Перед экзаменом она потребовала, чтобы все мужчины явились в костюмах и
при галстуках, а девушки в строгих блузках и юбках не меньше чем по колено
длиной, сделав Лене особенное замечание за слишком открытый, по ее мнени
ю, живот. Лена промолчала, хотя всегда устраивала грандиозный скандал, ес
ли кто-то пытался указывать ей, как одеваться. Все решили, что она смирила
сь, и Сухая Стерва (нередко так же употреблялось и сокращение этого прозв
ища Ц SS) довела и ее, но это мнение с треском разлетелось на следующий день.

На экзамен Лена явилась, как и было предписано, в строгой, под горлышко, бл
узке и юбке по колено. Кроме этого, на ней были надеты только алые, кружевн
ые трусики-стринги, белые носочки и туфли на высоком каблуке, в чем мог уб
едиться любой желающий. И блузка, и юбка, надетые по приказу преподавател
я, несмотря на полное соответствие размерам и покрою, отличались невероя
тной прозрачностью и никак не могли служить преградой для заинтерисова
нного взгляда.
Экзамен Леночке пришлось пересдавать с комиссией, после чего в ее зачетк
е, помимо пятерки, появилась небольшая приписка:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16