Трубач протрубил еще дважды, после чего зачитали указ, в котором говорилось, что завтра на площади Ратуши состоится публичное покаяние Шарля Тагэре, бывшего лейтенанта всей Ифраны, каковой Тагэре злоумышлял против Его Величества Пьера Шестого, был уличен, во всем сознался и, лишенный титула и владений, будет препровожден в Аганский дюз. Синяки всегда честно отрабатывали свой хлеб, но ко мне и Рене завтрашняя церемония никакого отношения не имела. К этому времени нас с Эстелой уже не должно быть в Мунте. Ее место в отцовском замке, мое – в Последних горах, где я или найду Эрасти, или пойму, что это безнадежно.
Народ, отвлекшийся на глашатая, постепенно вернулся к своим делам, и я не была исключением. Пора было подобрать гостиницу, где можно спокойно переночевать. Я обернулась к Тэле, чтобы спросить, где, по ее мнению, лучше всего остановиться двум не очень знатным и богатым путешественницам, и поняла, что сейчас мне мало не покажется. Девушка стояла соляным столбом и была бледна, как сорок ройгианцев. Я еще не знала, что случилось, но чутье услужливо подсказало, что на мою голову свалилось очередное приключение. Так и вышло. Этот самый Шарль Тагэре, приговоренный к публичному покаянию и так далее, для Эстелы был светом в окошке.
Более того, когда дурочка пришла в себя, она потребовала, именно потребовала, чтобы я вытащила его прямо с эшафота, несмотря на орды стражников, синяков и просто любопытствующих. В противном случае моя очаровательная спутница собиралась или сделать это сама, или разделить его судьбу. Я смотрела на расходившуюся девушку с какой-то смесью грусти и веселья. Каким простым и понятным был для нее мир, она знала, что есть добро, а что – зло, и что кому надлежит делать. Это было бы смешно, если бы я сама не прорвалась сюда через тридевять пределов, чтобы отыскать одного-единственного человека, бывшего для меня важнее гибели миров и воссияния негасимых светов. Мне помочь не мог никто, а вот вернуть Эстеле ее возлюбленного я была в силах, нужно было лишь исхитриться и проделать все так, чтобы синяки не учуяли Эстель Оскору…
2850 год от В.И.
10-й день месяца Волка.
Арция. Мунт
Рауль в который раз обходил пока еще пустую площадь. Коронный помост уже был обит алым сукном, плаха и топор лежали где положено, а несколько дюжих стражников бдили, чтобы какой-нибудь предприимчивый воришка не утащил атрибуты правосудия. Молодой ре Фло был в Мунте пятый день, он тайком наведался к барону Обену и Его Высокопреосвященству, а его спутники обошли своих сомнительных знакомцев. Увы! Все сходились на том, что вытащить Шарля Тагэре невозможно. Обвинители никогда не возьмут своих слов назад, кардинал все еще без сознания, а случая, чтобы человек, оказавшийся в цепях на коронном помосте, отрицал свою вину, еще не было. Обен полагал (и Жак это подтверждал), что синяки держат свои жертвы с помощью магии, перед которой любая воля бессильна. У Рауля мелькнула безумная мысль попробовать освободить Шарля по дороге на эшафот, но почтенное сообщество городских грабителей и нищих решительно отказалось участвовать в столь безнадежной затее даже за золото.
Оставалось три выхода, вернее, два, так как первый – предоставить Тагэре его участи – Рауль отмел сразу. Можно было забраться с арбалетом на какую-нибудь крышу и оборвать мучения друга. Он бы так и поступил, не будь призрачной возможности отбить или похитить его по дороге в дюз.
– Сигнор слишком часто возвращается на это место. – Голос был женским, слегка хрипловатым. Рауль решил, что с ним заговорила уличная девка, и уже приготовился дать ей пару аргов[39], чтоб она отстала, но следующие слова буквально пригвоздили его к месту. – Если сигнор хочет помочь Шарлю Тагэре, ему лучше пойти со мной.
Это могло оказаться ловушкой, но Рауль беспрекословно последовал за высокой женщиной в темно-синем плаще без сигны. Вскоре они сидели за заменяющей отдельный стол здоровенной бочкой в таверне «Развеселый Жак». Ре Фло заказал легкий ужин и кувшин белого вина. Женщина спокойно откинула капюшон, позволив виконту рассмотреть ее лицо. Молодая, светловолосая. Милое лицо с высоким лбом и пухлыми губами, только вот с глазами что-то не то. Глаза большие, серые, но вот взгляд… Ну не смотрят так молодые женщины, даже прошедшие через ад войны и плена. Раулю на мгновенье стало зябко, но он взял себя в руки.
– Откуда сигнора меня знает?
– Вы похожи на свою сестру.
Так, похоже, он все-таки попался, это наверняка циалианка, потому и взгляд у нее такой.
– На сестру? – Жалкая попытка выкрутиться. – Я не понимаю…
– Я не принадлежу к ордену, – губы женщины тронула нехорошая улыбка, – напротив, у меня к капустницам свой счет. Так уж вышло, что ваша сестра оказалась свидетельницей моей, скажем так, беседы с Папессой[40]. После этого оставлять Эстелу в обители было бы бесчестно, на нее могли взвалить мою вину.
– Вину?
– Ее Иносенсия лишилась рассудка, перед этим пустив в ход магию. – Сероглазая пожала плечами. – Я ей вернула то, что предназначалось Эстеле и мне. Правда, гадюка не предполагала, что я это я.
– Где Эста? – Рауль уже ничего не понимал и, пожалуй, не хотел понимать.
– Через дорогу, вон в той гостинице с малиновой вывеской. Ей отчего-то пришло в голову, что я должна вытащить еще и Тагэре.
– И…
– Я думаю, как это сделать. Лучше всего, если вы мне расскажете об этом обряде все, что знаете и предполагаете. Мне кажется, синяков можно ударить их собственным оружием, но для этого я должна знать все.
2850 год от В.И.
10-й день месяца Волка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28