Толпа мало-помалу стихала и очень скоро стихла совершен
но. Кровь уже не била струей. Несколько быстрых капель стекли по ногам кол
дуна вниз. Эти капли были последними.
Минуту стояла тишина. Звериные морды недоуменно глазели на человека, кот
орый должен был корчиться в Дорожной пыли в предсмертной муке, но вместо
этого даже не стонал. Молчал, отрешенно поводил взглядом вокруг себя.
Мальчик почувствовал, что дрожит. Все было как в кошмарном сне. Толпа внов
ь загомонила. Свиномордый размахнулся снова своими вилами, но его удержа
ли. С колдуна стащили проколотую, пропитанную кровью куртку, вместе с пер
евязью, где был закреплен меч, осветили факелами окровавленную рану. Она
не кровоточила, и отверстия от зубьев казались немного меньше, чем должн
ы быть.
Вдруг кто-то закричал, его крик подхватили. Плотное кольцо раздалось во в
се стороны. Топорик увидел в свете факелов обнаженного по пояс колдуна. Н
а его локтях и на спине Ц вдоль позвоночника Ц сияли ужасающе острые ко
стяные клыки. Свиномордый с вилами наперевес, приседая, подбежал к колду
ну, изготовился, но колдун неожиданным и мгновенным движением перехвати
л вилы в полете, потянул на себя. Свиномордый, не удержавшись, упал на коле
ни.
Толпа визжала не переставая: то ли От ужаса, то лиЦ Топорик с изумлением о
сознал это Ц от восхищения.
Свиномордый, тряхнув головой, поднялся и шагнул к колдуну, а тот, кругообр
азно крутанув вилы, обрушил их на свиномордого. Черенок, треснув, разломи
лся. Свиномордый упал ничком и больше не шевелился. Должно быть, у него был
проломлен череп, но никто и не подумал оказать ему помощь. Со всех сторон
звери-люди рванулись к колдуну, и он не дрогнул, словно почувствовал, что
теперь ему не желают зла. Его подняли на руки и усадили в повозку, верх кот
орой почти полностью сгорел. Трое обрубили постромки, не желая возиться
с упряжью Ц и впряглись в повозку, больше напоминающую сейчас обычную к
рестьянскую телегу.
Повозка двинулась с места. Колдун прочно сидел в ней, держа руки на коленя
х, окутанный дымом, безмолвный, неподвижный и устрашающий, как древний ид
ол. Факельное пламя играло на костяных клинках.
Набирая скорость, повозка, влекомая троицей Ц «козлом», «псом» и «волко
м», Ц полетела в восточном направлении Ц шествие продолжало свой путь.
Вопли оглушали Ц в них ясно слышалось торжественное ликование.
Топорику пришлось откатиться подальше в темноту, пропуская исходящую д
ымом, пламенем и криками процессию. От винного дурмана его даже замутило.
Когда шествие отдалилось шагов на сто, он поднялся и побежал следом. Заче
м Ц он и сам не понимал. Наверное, затем, что оставаться одному в голой сте
пи, где на тысячи шагов не встретишь приюта, было равносильно смерти.
Бешеный бег через ночь оказался коротким. Шествие перевалило через поло
гий холм и скатилось в глубокую ложбину, неожиданно открывавшуюся с верш
ины холма.
Черная грязь захлюпала под ногами зверей-людей, когда они достигли дна л
ожбины. Там, на самом дне, темнел громадный, уродливо раскоряченный во все
стороны силуэт. Топорик, распластавшись в грязи, приподнялся… Это был пе
нь чудовищного по величине дерева, вывороченного с корнями. Искусно подт
очив, поднявшимся из земли вверх корням придали форму козлиного корявог
о тела. Черный козел, присев на задние копыта, передние задирал к ночному н
ебу, точно для благословения. Рога у него были не остроконечные, а ветвист
ые, и такие длинные, что в них, казалось, запутались звезды.
Факелы воткнули в землю вокруг козла-истукана. Ложбина ярко осветилась.
Только тогда Топорик понял наконец, что звериные морды Ц это просто мас
ки, но от этого страх мальчика нисколько не уменьшился. Люди в масках живо
тных как бесноватые бились в варварском беспорядочном танце, останавли
ваясь лишь для того, чтобы приложиться к бурдюкам с вином Ц мешки за их сп
инами были бурдюками, теперь Топорик и это смог рассмотреть. Невообразим
ый шум переполнял ложбину, словно кипящая вода Ц котел. То один, то другой
в исступлении сдирал с себя одежды, и становилось видно, что помимо мужчи
н здесь немало женщин. Обнажившиеся телом, но лица пряча под масками, пляс
али спиной к спине. Пили, проливая вино на себя, на землю, снова бросались в
безумную пляску под общие истошные и бессвязные вопли. Мужчины хватали ж
енщин, валили в грязь, под ноги прочих бесноватых, и, громко крича и смеясь,
овладевали ими. К парам, извивающимся в грязи, присоединялись новые и нов
ые желающие. Топорик видел, как старик с отвислым брюхом и сединой в паху,
в лошадиной маске, преследуя голую женщину, внезапно метнулся в сторону,
выхватил из толпы юношу в лисьей маске и, стиснув его в объятиях, опрокину
л к чудовищным черным козлиным копытам…
Янас за год жизни, проведенный в Обжорном тупике, насмотрелся всякого, но
такой богомерзкой дряни наблюдать ему еще не приходилось. Мальчика заму
тилоЦ он укрыл лицо в ладонях, а когда снова открыл глаза, увидел колдуна
. Его под руки вели к деревянному истукану двое голых в козлиных масках. Ко
лдун выглядел спокойным, чуть заторможенным, будто он еще не до конца обр
ел власть над собственным давно окаменевшим телом, но желтые глаза ощупы
вали гомонящий шабаш с вполне осмысленной настороженностью.
Его усадили на выдавшийся далеко вперед кривой сук, выточенный в виде за
гнутого хвоста. Усевшись, колдун два раза мелко потряс головой и провел л
адонью по лицу, точно стряхивая что-то. Те, кто оказался ближе к нему, рухну
ли на колени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99