– Не знаю,– сказала Милли после долгого молчания.– На самом деле не знаю.
В тот день после обеда Джеймс Хэвилл покинул офис и направился на Бертрам-стрит. Он отпер дверь ключом и вошел в дом, погруженный в полуденную тишину, порой нарушаемую лишь редким скрипом. Джеймс постоял в коридоре, прислушиваясь, но все безмолвствовало – как он и надеялся, дом был пуст. В этот час постояльцы осматривали достопримечательности, Милли еще не вернулась с работы, домработница уже ушла. Дома должна быть только Оливия.
Джеймс поднялся по лестнице, стараясь ступать как можно тише. На втором этаже его сердце заколотилось от волнения. Он планировал этот разговор все утро; сидел на совещаниях и думал только о том, что скажет жене. И как.
Дверь в ее спальню была закрыта. Несколько секунд Джеймс рассматривал маленькую фарфоровую табличку с надписью: «Посторонним вход запрещен», затем постучал.
– Да? – послышался встревоженный голос.
– Это всего лишь я,– успокоил Оливию Джеймс и распахнул дверь.
Работал электрокамин, и в комнате было тепло, даже жарко. Оливия сидела перед телевизором в кресле с поблекшей ситцевой обивкой. Ее ноги покоились на скамеечке, которую она сама обшила декоративной тканью. Рядом на столике стояла чашка с чаем. В руках у Оливии был ворох бледно-розового шелка.
– Привет,– поздоровался Джеймс и бросил взгляд на экран, где в старом черно-белом фильме Бетт Дэвис Дэвис Бетт (наст, имя Рут Элизабет) (1908-1989) – известная американская актриса.

ледяным тоном отвечала мужчине с квадратной челюстью.– Извини, не хотел тебе помешать.
– Ничего.– Взяв телевизионный пульт, жена уменьшила громкость, так что голос Бетт Дэвис превратился в едва слышное бормотание.– Как, по-твоему?
– Ты о чем? – растерялся Джеймс.
– Платье Изабел! – Оливия подняла руки, демонстрируя шелковую ткань.– Мне показалось, оно смотрится простовато, поэтому я решила украсить его розочками.
– Мило,– произнес Джеймс, не отводя глаз от экрана. Он не мог разобрать, что именно говорит Бетт Дэвис. Вот она расстегнула перчатки… неужели собирается вызвать собеседника на дуэль? Джеймс оторвался от телевизора.– Я хотел с тобой поговорить.
– А я – с тобой.– Оливия взяла со столика красный блокнот и пробежалась глазами по строчкам.– Во-первых, ты уточнил в городском совете маршрут от дома до церкви?
– Я и сам знаю маршрут.
Оливия раздраженно вздохнула.
– Ну разумеется, знаешь. А вдруг именно в субботу муниципалитет решит перекопать улицу по пути к церкви или там соберутся какие-нибудь пикетчики? Это тебе известно? Нет! Поэтому надо позвонить в городской совет. Разве нельзя запомнить? – Оливия открыла тетрадку и начала писать.– Ладно, не волнуйся. Я займусь этим сама.
Джеймс покрутил головой, ища, куда бы присесть, но стульев в комнате не было. Помешкав, он сел на краешек кровати. Пуховое одеяло Оливии, мягкое и слегка пахнущее ее духами, было расстелено без единой складочки, поверх него лежали отделанные кружевами подушки. Постель выглядела аккуратной и холодной, точно Оливия никогда в ней не спала. Впрочем, Джеймс не видел изнанки ее одеяла уже шесть лет.
– Во-вторых, подарки для гостей,– продолжала миссис Хэвилл.
– Для гостей?!
– Да,– нетерпеливо проговорила Оливия.– Подарки для гостей. В наши дни принято делать гостям подарки.
– Я думал, наоборот.
– И так, и эдак. Гости дарят подарки Милли и Саймону, а мы – гостям.
– А кто подарит подарки нам?
Оливия закатила глаза.
– От тебя никакого толку, Джеймс! Мы с Милли уже все подготовили. Гости получат по бокалу для шампанского.
– Вот и хорошо.– Джеймс глубоко вздохнул.– Оливия…
– А может, подобрать что-нибудь более оригинальное? Например, цветущий розовый куст?
Погляди,– она указала на пол, где лежал раскрытый журнал.– Красиво, правда?
– Цветущий розовый куст каждому гостю? Это же целый лес, черт возьми!
– Карликовый розовый куст,– раздраженно объяснила Оливия.– Размером с ридикюль.
– Оливия, неужели тебе больше нечем заняться, кроме как в последний момент заказывать розовые кусты размером с ридикюль?
– Да, наверное, ты прав,– с сожалением произнесла Оливия и вычеркнула один пункт из списка в красном блокноте.– Так, что у нас еще…
– Оливия, послушай меня, пожалуйста.– Джеймс откашлялся.– Я хотел поговорить…– Он умолк, затем продолжил: – О том, что будет потом. После свадьбы.
– Ради всего святого! Давай переживем свадьбу, а тогда уж будем говорить про «потом». Мало мне других забот!
– Просто выслушай меня.– Джеймс Хэвилл закрыл глаза и сделал глубокий вдох.– Мы с тобой оба понимаем, что после ухода Милли все пойдет иначе. Когда в доме останемся только я и ты…
– Гонорар хористам,– мурлыкала Оливия, загибая пальцы,– бутоньерки…
– Нет смысла притворяться, что у нас все по-прежнему.
– Подставка для торта…
– Мы давно отдаляемся друг от друга. У меня своя жизнь, у тебя своя…
– Речь! – победно воскликнула Оливия.– Ты сочинил речь?
– Да,– промолвил Джеймс, в упор глядя на жену.– Только меня никто не слушает.
– Напиши ее в двух экземплярах. Один на всякий случай будет у меня.
Оливия лучезарно улыбнулась.
– Послушай…
– То же самое посоветую Саймону. Постой-ка, я помечу.
Джеймс перевел взгляд на экран телевизора. Бетт Дэвис упала в объятия типа с квадратной челюстью, на ее ресницах сверкали слезы.
– Готово,– подытожила Оливия, глянула на часы и встала.– А сейчас мне пора бежать. Я должна заскочить к регенту. Ты хотел что-то обсудить?
– Я…
– Знаешь, я опаздываю. Извини.– Оливия махнула рукой, знаком показывая мужу встать, и аккуратно разложила на кровати шелковую ткань.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83