Иногда она садилась рядом с автоответчиком, нажимала на кнопку и слушала голоса людей, которые были ей неинтересны и безразличны. Сообщения накапливались на кассете, как дохлые мухи между рамами – скучные, бесполезные, пустые – и только одно из них заставило Роксану вздрогнуть от боли. Звонил Джастин, чтобы пригласить Роксану на прощальную вечеринку, посвященную проводам Ральфа. «Он и в самом деле уходит, – подумала она, не замечая хлынувших из глаз слез. – Уходит от всех и от меня!..»
Много раз звонили Мэгги и Кендис, и Роксана не раз порывалась перезвонить им. Из всех людей только с ними она могла бы говорить сейчас. Как-то Роксана даже сняла трубку и начала набирать номер Кендис, но передумала, потому что не ручалась за себя. Что, если выдержка изменит ей, и, задыхаясь от рыданий, она начнет выпаливать одну свою тайну за другой? Нет, гораздо проще не звонить – и ничего не говорить. Никому. Даром, что ли, она молчала целых шесть лет?..
Подруги наверняка решили, что она снова уехала в командировку. «Или, может быть, ты сейчас блаженствуешь где-нибудь в роскошном отеле со своим Мистером Женатиком? – спрашивала ее Мэгги в одном из записанных сообщений, и Роксана едва не разрыдалась. – Но ведь к первому числу ты вернешься? Мы будем ждать тебя в «Манхэттене». Только попробуй не прийти!»
Поеживаясь от вечерней прохлады, Роксана посмотрела на часы. Было как раз первое число; через полчаса Мэгги и Кендис будут в баре. И Роксане неожиданно захотелось увидеть их – двух самых дорогих, самых близких людей. Кроме них, на данный момент у нее не было никого в целом мире.
Затушив сигарету, Роксана встала и, уже не скрываясь, окинула дом Ральфа Оллсопа презрительным взглядом.
– Ну и черт с тобой! – сказала она вслух. – Можешь убираться на все четыре стороны!..
Потом Роксана повернулась и зашагала по тротуару прочь, вызывающе громко стуча каблучками по мокрому асфальту.
Откинувшись на спинку кресла, Ральф повернулся к окну. Оно было зашторено, но между портьерами оставалась достаточно широкая щель, сквозь которую виднелась часть сквера перед фасадом. Начинало темнеть, и в сквере вспыхнули фонари. Ральф потянулся к кисточке торшера и тоже включил свет.
– Вы что-то хотите сказать?.. – спросил Нейл Купер, на минуту оторвавшись от бумаг, с которыми работал в дальнем углу библиотеки.
– Нет, ничего, – ответил Ральф. – Просто что-то послышалось. Не обращай внимания. – Он улыбнулся. – Продолжай…
– Хорошо, – кивнул Купер, коротко подстриженный молодой человек с умным, нервным лицом и подвижными, тонкими руками. – Собственно, я уже все объяснял. В данном случае проще всего сделать дополнительное распоряжение к завещанию.
– Я понял.
Ральф помолчал, глядя на серый лондонский дождь за окном. «Завещание чем-то похоже на семейную жизнь, – думал он. – Сначала оно совсем простое и умещается на одном листе, но с годами становится все более сложным и объемистым». Жена, дети, внуки, любовницы, имущество, недвижимость, деньги… Его собственное завещание было уже похоже на небольшой гроссбух, в котором мог разобраться только специалист. Но какого специалиста пригласить, чтобы разобрался в его семейной жизни?..
– Нет таких! – сказал он вполголоса, и Купер снова поднял голову.
– Простите, что?
– Нет, ничего, – ответил Ральф. – Значит, ты говоришь – дополнительное распоряжение? Очень хорошо. Замечательно. Это можно сделать сейчас?
– Разумеется, – кивнул адвокат и щелкнул автоматической ручкой. – Продиктуйте, я запишу, но сначала мне нужно знать имя и фамилию наследополучателя.
Последовала непродолжительная пауза. Ральф крепко зажмурился, потом открыл глаза и с силой выдохнул воздух.
– Ее зовут Роксана… – проговорил он, с силой сжимая руками подлокотники кресла. – Мисс Роксана Миллер…
Мэгги сидела за столиком в кафе вокзала «Ватерлоо» и пила дрянной чай из треснувшей чашки. Ее поезд прибыл в Лондон больше часа назад. Сначала она собиралась потратить это время на поход по магазинам, но передумала: сама мысль о магазинах и толпах людей пугала ее. Поэтому Мэгги зашла в это кафе, заказала чайник чая, свое любимое миндальное печенье и устроилась в самом дальнем уголке.
Она была потрясена тем, каких усилий потребовало от нее это путешествие. Ей не верилось, что когда-то она каждый день ездила в Лондон и обратно.
В задумчивости Мэгги раскрыла купленный в киоске глянцевый журнал, но читать не смогла. От усталости у нее кружилась голова, а все окружающее казалось каким-то нереальным. Всю предыдущую ночь Люсия не спала – очевидно, ее мучили колики, так как никакой другой причины Мэгги придумать не могла. Несколько часов она расхаживала из угла в угол с девочкой на руках: стоило ей остановиться, как Люсия снова начинала кричать, а Мэгги очень боялась побеспокоить Джайлса. Под утро она едва не заснула на ходу; спас ее только бой старинных часов наверху, под который всегда просыпался Джайлс. Заслышав гулкие медные удары, Мэгги сразу встрепенулась и поспешила в их общую спальню, в которой она не спала уже довольно давно.
К тому моменту, когда Джайлс уехал на работу, Люсия совершенно успокоилась и даже соизволила заснуть, но Мэгги отдохнуть так и не удалось. Все свободное время, какое у нее оставалось, ей пришлось потратить на подготовку к этой поездке в Лондон.
«А ведь когда-то, – с горечью подумала Мэгги, – мне не требовалось вообще никакой подготовки. Я просто садилась в поезд и ехала, куда мне было нужно. Господи, как же все изменилось!»
Для начала Мэгги решила вымыть голову, надеясь, что это поможет ей взбодриться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113