..
3. ...Ожидая слишком долго, мы рискуем дать повод правительству Тараки прийти к заключению, что оно лишено экономического выбора, кроме полной опоры на Москву и ее сателлитов.
Заместитель председателя Бабрак прямо дал мне об этом понять сегодня утром...
... 9. Короче говоря, мы считаем, что сейчас необходим зондаж, с тем чтобы сохранить здесь в возможно большей степени наш плацдарм...
И мы уверены, что такой жест сохранит для нас право политического выбора...
11. Просим быстрейших указаний. Я уже начал ряд визитов новым министрам, как и другие послы, и если я воздержусь от визитов к министрам... то это будет замечено.
Начало мая 1978 года. Кабул.
Первой официальной делегацией в Афганистан ЦК решил послать военных, что совпало и с интересами афганцев. Маршал Огарков вэто время присматривал кандидатуру начальника управления, занимающегося военными советниками, и лучшей возможности проверить кандидатов найти было трудно. Руководителем группы он назначил одного из претендентов — генерала Зотова.
Инструктаж провел предельно кратко:
— Цель вашей поездки, Николай Александрович, — посмотреть, что собой представляют вооруженные силы Афганистана. Если попросят, дать рекомендации по их совершенствованию. Жду ваших докладов.
На аэродроме в Кабуле группу встретили Амин и Кадыр.
— Товарищ Тараки знает о вашем приезде, но сейчас очень занят, — после традиционных приветствий сообщил Амин. — Он хотел, чтобы вы побывали в войсках, а потом, при встрече, посоветовали бы что-нибудь в нашей работе.
— А мы затем и прилетели. — Зотов оглядел свою группу. Немногочисленна, конечно, но было бы что смотреть.
Тараки их принял, когда они и в самом деле помотались по частям и гарнизонам.
— Как вам наша армия? — улыбаясь, спросил Тараки и, на дожидаясь ответа, гордо произнес: — Орлы. Армия сделала революцию, и она для нас — все. Если у вас в стране диктатура пролетариата, то у нас, из-за отсутствия рабочего класса, — диктатура армии. И мы хотим, чтобы она по всем параметрам оставалась на высоте. У нас марксистско-ленинская партия, такой же марксистско-ленинской должна стать и армия.
— Товарищ Тараки, ну как же она может быть марксистско-ленинской, если ею управляют муллы, — попытался вернуть к земным армейским проблемам возбужденного Генерального секретаря Зотов.
— А что надо сделать? Как у вас? Мы дадим команду, исправим.
— У нас воспитанием солдат, поддержанием их боевого духа занимаются политработники.
— Да? — Тараки задумался, потом отыскал взглядом министра обороны: — Надо и нам сделать точно так же, товарищ Кадыр. Я забибу себе не нажил, и пока ничего страшного не случилось, — под улыбки присутствовавших потер свой лоб Нур Мухаммед. — Расскажите-ка, что нужно для создания института политработников, какому делу учить их.
— Товарищ Тараки, это долгая работа, мы лучше составим схемы, таблицы и передадим вашим товарищам военным. Первое, и главное, — это подобрать хорошего начальника Главного политуправления.
— Товарищ Амин, — повернулся Тараки в сторону Хафизуллы. — Надо подобрать хорошего начальника Главного политуправления. Завтра сможете его нам представить?
— Смогу, — чуть подумав, утвердительно кивнул тот. — Я думаю, товарищ Экбаль Вазири справится с этой должностью.
— Давайте назначайте, чтобы он мог поближе познакомиться с советскими товарищами. Армия — это цвет нашей нации, — опять перешел на любимую тему Тараки. — Запад кричит, что у нас произошел военный переворот, а мы говорим — революция, свершившаяся под руководством военных и силами армии...
— Ну что ж, молодцы, — похвалил Огарков, когда вечером Зотов доложил ему о встрече и разговоре с Тараки. — Я думаю, наш Главпур проявит расторопность и группа политработников еще успеет прилететь в Кабул до вашего отлета.
19 мая 1978 года. Москва.
Приемная начальника Главпура, с самого утра была заполнена генералами, принадлежность которых к родам и видам войск можно было понять по сувенирам, которые они держали на поздравительных адресах, — танки, самолеты, пограничные столбы, ракеты, опять танки, корабли... Епишев принимал поздравления с семидесятилетием, делегации; ревниво следили за очередью в кабинет, но генерал-майор Заплатин, глянув на часы, решительно протиснулся к столику порученца:
— Мне назначено на двенадцать.
Порученец сверил время, поднялся, неторопливо и с достоинством скрылся за дверью кабинета Епишева. Генералы, ждавшие приглашений, уныло посмотрели на рабочую тетрадь в руках Заплатина, вздохнули, стали занимать свободные стулья: не успели проскочить и откланяться — теперь жди. Сколько часов просижено вот так перед дверьми начальства!
— Пожалуйста, Василий Петрович, генерал армии ждет вас, — вышел порученец.
Присутствующие, в глубине души еще надеявшиеся, что в свой день рождения Епишев не станет заниматься делами, вздохнули уже окончательно и обреченно, начали перечитывать известные, наверное, до последней запятой тексты поздравлений.
Заплатин вошел в предусмотрительно оставленную открытой дверь. Алексей Алексеевич поднялся из-за стола, уже заставленного боевой техникой, встретил генерала посреди кабинета.
— Что, не дали мы тебе погулять по Германии? — спросил с улыбкой и пригласил к столу заседаний, тянувшемуся вдоль стены. — Сколько дней пробыл в командировке?
— Два.
— Что ж, мне вот тоже... — кивнул на стол и на дверь в приемную Епишев, — не дают отдохнуть. А теперь скажи, тебя куда хотели советником послать?
— В Алжир.
— А слышал, что в Афганистане произошла революция?
— Знаю, — расставил более точные акценты генерал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143