– Услышал, как она кричит на незнакомом языке, и вошел в палатку, обнаружив ее согнувшейся перед этим устройством. Что точно произошло, никому не известно, даже охраннику, который только сказал, что он отпихнул ее своим копьем и убежал. Он думал, что онаведьма.
– И он не так далек от истины,– сказал Милон.– Если она то, что я думаю...
– Когда лорд Гравос, я и остальные вошли, она лежала на полу, здесь,– Маврос показал на пятно засохшей крови.– Левая часть ее черепа была расколота над и за ухом, и она не дышала.
– Устройство говорило мужским голосом, но никто не понял ни слова, хотя кто-то позднее сказал, что ему кажется, будто он слышал похожий язык, но не вспомнил где, когда и кто. Голос поговорил немного и исчез. Больше никто не касался этого уст ройства.
Милон присел на корточки перед странным ящиком и поднял микрофон, затем оглядел различные лампочки, кнопки и выключатели на передней панели. Повернувшись к королю Зеносу, тохиксу Гримосу и остальным, он сказал:
– Это, джентльмены, то, что люди, жившие семьсот лет назад, называли «Радио».
Оно использовалось для передачи устных посланий на большие расстояния. В них нет ничего колдовского, хотя я думаю, что цели людей, которые создали этот передатчик, так же греховодны, как любого волшебника.
Более подробное изучение показало, почему исчезли шумы. Шнур был кем-то отсоединен от второго ящика. Милон соединил его, аппарат загорелся, послышался низкий шум.
– Кто-нибудь слышит меня? – произнес Милон в микрофон. Он повторил это, затем поморщился и переключился на язык, который как он надеялся, был близок к американскому двадцатого столетия.
Послышалось потрескивание, затем голос ответил на том же языке:,
– Да, вас слышим, кто вы? Где Лили... доктор Ландор?
– Если вы имеете ввиду женщину, которая последняя использовала этот передатчик, то она мертва,– коротко ответил Милон.– А я – Милон Морай, Верховный Владыка Кенуриос Элас. С кем говорю?
Голос стал возбужденным.
– Вы – один из мутантов? Из тех, кто живет в одном теле во времена войны?
– О'кей, вы знаете, кто я,– ответил Милон. Кто вы?
Но ему ответил второй голос, ровный и спокойный.
– Мистер Милон, я доктор Стергеймер, старший директор Мемориального Центра имени братьев Джона и Роберта Кеннеди. Мы были бы очень рады встретиться с Вами, на Ваших условиях, конечно. Мы можем подобрать Вас и переправить по воздуху в любом месте в пределах двухсотмильного радиуса от Центра.
Смех Милона был грубым, без капли веселья.
– О, да, я понимаю, что вам очень хотелось бы заполучить меня в свои руки. И я знаю, почему. Вы хотели бы вытащить из меня то, что делает нас более или менее бессмертными. Нет, благодарю вас, доктор Стернгеймер. Я не желаю быть объектом вивисекции.
– Подождите, пожалуйста. Вы не понимаете, мистер Морай,– начал Стернгеймер.
Но Милон оборвал его.
– Нет, я понимаю, доктор, какого черта вы вмешиваетесь в дела эллинойцев? На что надеетесь? У вас что, нехватка в телах?
Ему ответили вопросом на вопрос.
– Мистер Морай, Вы американский гражданин?
– Был,– ответил Милон.– Но почему вы не ответили на мой предыдущий вопрос, доктор?
Голос Стернгеймера стал возбужденным.
– Мы, мистер Морай, пытаемся восстановить Соединенные Штаты Америки.
В этот раз Милон засмеялся по-настоящему.
– Доктор, если вы не дурачите меня, то вам лучше поговорить с одним из ваших врачей. Вы что, потеряли чувство времени? Доктор, это двадцать седьмой век после Рождества Христова. Соединенные Штаты, как мы оба знаем, давно умерли. Почему бы не оставить их в покое?
– Потому, что я патриот,– объяснил Стернгеймер. Милон опять рассмеялся.
– Вы были так патриотичны, что не выполнили приказа Конгресса и ваших начальников в Н. Е.– прекратить ваши ужасныеэксперименты и уничтожить все записи о них.
– Но я знал, что наша работа очень важна, и события подкрепили мою убежденность, мистер Морай,– воскликнул Стернгеймер.– И кто они такие, эти политиканы, чтобы командовать мною?
– Это были выбранные гражданами конгрессмены, гражданами,чьими налогами оплачивались ваши эксперименты,– холодно сказал Милон.
На этот раз Стернгеймер издал короткий смешок.
– Великие неумытые массы? Хватит, мистер Морай, Вы, как и я, знаете, что эти ослы в Конгрессе были просто завалены письмами от религиозных фанатиков и горстки сплетников, именовавших себя «журналистами». Когда мы восстановим нацию, подобного сборища августейших идиотов не будет и в помине.Народ будет управляться по-умному, научно.
– Стернгеймер, забудьте про это,– голос Милона стал ледяным.– Я еще раз говорю вам: это не тот мир, который мы знали. Сегодняшний народ нуждается в вас и в ваших планах научного диктаторства так же, как в дырке в башке. И я предупреждаю вас: не суйте нос в мои земли, которые сейчас включают в себя Южное Королевство, присоединенное к Каролиносу и Кенуриос Элас, я убью любого из ваших людей, который попадется в мои руки, запомните это, Стернгеймер.
Голос Стернгеймера внезапно снова стал ласковым.
– Дорогой мистер Морай, Вы не совсем правильно поняли меня. Я хочу встретиться с Вами с глазу на глаз, как мужчина с мужчиной, чтобы я смог убедить Вас...
– Стернгеймер, Вы не убедите меня. Не теряйте времени. И запомните, что я сказал и что обещал сделать с любым из ваших паразитов, который попадется мне, и держитесь подальше от моей Конфедерации. Чтобы закончить свою работу, мне понадобится около двух веков, и я не пожалею ни одного из ваших вурдалаков, которые будут мутить воду,– Милон швырнул микрофон об пол.
– Мистер Морай! Подождите! – следующие слова остались неуслышанными, так как Милон крутанул ручку настройки частоты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53