Тимми отправился вместе с ними. Но вот он лег, а потом вдруг вскочил и бросился к густому терновому кусту. И попытался сунуться в заросли.
– Ну, что он еще затеял? – проворчала Джордж. – Честно говоря, мне кажется, что Тим сошел с ума. Тим! Ну, куда ты лезешь в своем огромном воротнике? Ти-им! Ты меня слышишь? Кому я сказала?
Тим скрепя сердце отказался от своего намерения. Воротник был весь покорежен. Из куста показался удивительный песик дворянской породы – один глаз слепой, зато другой невообразимо шустрый и бойкий, один бок белый, другой черный, а хвост тонкий-претонкий и длиннющий. Песик весело вилял этим смехотворным хвостом.
– Та-ак! – произнесла изумленная Джордж. – Что тут делает этот пес? И когда, хотела бы я знать, Тимми с ним успел познакомиться? Тим! Я отказываюсь тебя понимать.
– Гав, – сказал Тим, подведя к девочкам своего нового друга. Затем он выкопал недавно зарытую косточку и всячески предлагал ее черно-белому песику, но тот смотрел в сторону и не выказывал к угощению ни малейшего интереса.
– Все это чрезвычайно странно, – сказала Энн. – Не удивлюсь, если Тим сейчас познакомит нас с кошкой. Тотчас раздалось жалобное мяуканье.
– Мяу-мяу-мяу-мяу-мяу!
Оба пса навострили уши и метнулись к кусту. Тимми опять удержал воротник, и он разразился оскорбленным лаем.
Джордж подошла к кусту.
– Если там и вправду засела кошка, я ей не завидую! – крикнула она. – Назад, Тим! Эй, ты, малыш, ты тоже – назад!
Тимми отпрянул, а странного незнакомца Джордж твердой рукой оттащила за хвост.
– Держи его, Энн. Он добрый. Не укусит. Пойду поищу эту кошку.
Энн вцепилась в маленькую дворнягу, которая лихо посверкивала на нее единственным глазом в отчаянно колотила хвостом. Он был вполне миролюбив. Джордж тем временем заглянула под колючие ветки.
Она вглядывалась в терновые заросли и сперва ничего не видела в этой тьме после яркого солнца. И вдруг – ее пробрала дрожь.
Круглая сияющая физиономия смотрела на нее из куста. Глаза ярко сверкали, на лоб падали лохмы. Рот растягивала широченная улыбка, открывая очень-очень белые зубы.
– Мяу-мяу-мяу! – произнес этот рот. Джордж с колотящимся сердцем со всех ног бросилась прочь от куста.
– Что? Что случилось? – крикнула Энн.
– Там прячется кто-то, – сказала Джордж. – Никакая не кошка. Какой-то идиот мальчишка. Он и мяукает.
– Мяу-мяу-мяу-мяу!
– А ну, выходи! – крикнула Энн. – Выйди-ка, покажись. Ты, наверно, сумасшедший.
Куст зашелестел, и из-под него показалась сперва голова, а потом и весь мальчишка. Лет ему было двенадцать или тринадцать, невысокий, крепкий, и такой забавной решительной физиономии Энн в жизни еще не видывала.
Тимми бросился к нему и стал влюбленно облизывать. Джордж в недоумении наблюдала эту сцену.
– Откуда моя собака тебя знает? – спросила она.
– А он вчера зарычал на меня в моем же собственном лагере, – сказал мальчишка, – и я угостил его отличной мясистой косточкой. Потом он увидел моего Джека и с ним подружился, а заодно и со мной.
– Понятно, – сказала Джордж, все еще не слишком любезно. – Я не особенно одобряю, когда моя собака берет еду у посторонних.
– О, совершенно с тобой согласен, – сказал мальчишка. – Но я счел, что пусть лучше он съест эту косточку, чем меня. Он у тебя симпатичный. Правда, выглядит немного по-идиотски в своем воротнике. Ты бы послушала, как Джек хохотал, когда его только увидел.
Джордж нахмурилась.
– Я и сбежала-то сюда для того, чтоб никто не высмеивал Тимми, – сказала она. – У него ранено ухо. Это, конечно, у тебя хватило ума привязать ему на хвост голубой бант?
– Подумаешь, пошутил, – сказал мальчишка. – Ты любишь дуться и хмуриться, как я погляжу, ну, а я люблю игры и шутки. Твой Тимми даже очень доволен. Он сразу расположился к Джеку. Джек, между прочим, всем нравится. Я хотел разведать, кто хозяин Тима, – потому что я тоже не люблю, когда посторонние суются в мой лагерь. Вот я сюда и пришел.
– Ясно. И это ты крякал, хрюкал и кудахтал? – спросила Энн. Ей нравился этот нелепый мальчик с дружелюбной улыбкой до ушей. – Ну и что ты, собственно, тут поделываешь? Просто гуляешь по лугам? Или исследуешь местность? Или собираешь гербарий?
– Я произвожу раскопки, – ответил он. – Мой папа археолог. Больше всего на свете он любит старинные постройки. Я, видно, в него пошел. Тут на пустыре когда-то в древности было римское поселение, и я разыскал, где оно частично располагалось, и выкапываю все, что попадется под руку – оружие, разные черепки и всякое такое. Вот, например, что я вчера нашел – взгляните на дату!
И он показал девочкам старинную монету странную, гнутую, тяжелую.
– Двести девяносто второй год, – сказал он. – Так, по крайней мере, мне представляется. Поселение-то весьма и весьма старинное, а?
– Ой, можно мы пойдем посмотрим? – воскликнула Энн.
– Нет, пожалуйста, не надо, – сказал он. – Я не люблю, чтоб вокруг толпился народ, когда я занят серьезной работой. Вы уж не приходите. А я вам больше не буду мешать. Честное слово.
– Ладно, не придем, – сказала Энн, совершенно его понимая. – Но и ты избавишь нас от своих милых шуточек!
– Честное слово, – сказал мальчик, – я больше к вам и близко не подойду. Просто я хотел узнать, кто хозяин этой собаки. Ладно, я пошел! Пока!
И, свистнув Джеку, он быстрым шагом двинулся прочь. Джордж повернулась к Энн.
– Поразительный тип! – сказала она. – Я бы, в общем, не отказалась снова на него поглядеть. А ты?

НОЧЬ

Было время пить чай, о чем свидетельствовали часы Энн и общее настроение, в том числе и Тимми. Его изнуряла жара, он то и дело бегал к ручью лакать ледяную воду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31