ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

малиновый, яркий жилет.
Тюбетейка, в которую лысину прячет, – зеленая, с золотцем. Желтая, жесткая очень его борода, как лопата; недавно ее отпустил; лицо – с правильным носом, с глазами, стреляющими из прищура, когда просекаемый черной морщиною лоб передрогами дернется; юркие юморы из-за ресницы; но в криво поджатом, сухом очень редко растиснутом, скрытом усищами рте, – оскорбленная горечь.
Все то выявляло в Терентии Титовиче человека загадочного.
Он, бывало, взяв трубку из желтых усов, – на окно: в буерачищи:
– Душемутительно это: смотрите…
– В глаза не глядят: износились; мещане материи щупают.
– Как им иначе, коли подтиральная тряпка – не юбка; штанина – дранина; как зеркало, локоть.
– И задница даже зеркальная: вся!
Перелуплен карниз; мостовая – колдобина; в воздухе – многоэтажные брани; двор – дребездень; пригород же – гниловище; в изроинах поле; фронт – фронда.
Россия!
И жители Дрикова или Жебривого уж не глядели друг другу в глаза.
– Зато фортку в Европу открыли в редакции «Русские Ведомости» «Русские ведомости» – политическая и литературная газета либерально-земского (в XX в. – кадетского) направления, издавалась в Москве в 1863 – 1918 гг.

: это все – для Европы-де, в пику Атилле и гуннам; зеркальная задница – против немецких манишек!
Взглянув на Терентия Титовича, становилось понятным, что – штука, что птицу в лет бьет.
– Приусиливать надо себя!
Укрывает усищами сталь, а не рот; но пускает, как блошек, свои фигли-мигли; и делает вид, – что калина-малина.
При этом он скрыть не старается вовсе, что эта малина есть мигля, а вовсе не корень:
– Эге!
– Ну-те!
– Вылечи!
– Тут – операция: и – тяжелейшая…
Видно, готовился он оперировать что-то, без речи над всей безмозгляиной перетирал сухие ладошки: до остервенения.
Раз с инвалидом, на дворике он рассуждал:
– Лошадина! Поди, – десять немцев убил свои видом, а вышел глазами в оленя… Обратно Варшаву возьмешь?
– Из Москвы-то легко брать Аршаву; вот нам было близко, да – склизко; да – ух!…
– Ты, послушай, – не ухай, а пушкою бухай!
На что инвалид (глаза – ланьи, а с пуд – кулаковина):
– Чортову куклу, Распутина, мы – улалалакаем!… Тителев:
– В плеточки плеть расплетаете: обуха ими не сломите; обух на обух; таран на таран.
И уж песенка слышалась:
«Дилим-булит пулемет:
Корпус на Москву идет».
Все, бывало, сидит; тарарыкает громко диванной пружиною, прилокотнувшись к столу.
Что-то вымыслив, выскочит.
Чем промышляет?
Скорее откусишь язык и скорей тебе нос оторвет, как от красного перца, чем промысел этот поймешь; доживает достаток, ухлопанный врозваль, – не в дом; в кошеле – не Ремонт; там накуксились кукиши; пляшет язык трепаком приговорочным; фертиком руки; словами, как пулей, садит: Убивает – без промаха: экономический, шахматный, или логический это вопрос; а Карл Маркс, Вернер Зомбарт со Штаммлером, с Мерингом (четыре тома) – томищами пыжатся с полок.
И сам Фейербах, уже листанный, – там.
Подменяет дебатами книжными он материальный вопрос о домовом ремонте, о том, сколько он ассигнаций тебе отслюнявит.

Коробкин

Бывало, сухие ладошки свои перетрет:
– Этот культ ощущенья под вывеской опыта, – мистика.
И бородою нестриженой – под потолок, где журавль, паутина, повешен; карман – без синиц.
Никанор же Иваныч ладонь – под пиджак.
– А по-вашему – чч-то есть материя? Весь в паутиночках: тоже – материя. Тителев снимет «материю» эту:
– Да вы не сигайте под угол: его баба-Агния не обмела.
– Сформулируйте-с!
Тителев в бороду смотрит, в лопату свою; ее цвет – фермамбуковый, желтый, ответит резоном:
– Немыслимо определить материальную сущность в понятиях, ибо понятия – ну-те – продукты вещей.
Никанор же Иваныч оспаривает:
– Это ж Кант говорит, – с тою разницей; чч-то: он считает понятием, точно таким же, причинность; материя, определимая эдак – идея.
Но Тителев спину подставил: блестит тюбетейка зеленая, золотцем; вдруг – впереверт: пальцы бросив за вырез жилета, схватясь за него, ими бьется:
– Материя? Это ж – понятие базиса экономического: с диалектикой спутали идеализм, сударь мой.
Указательным пальцем, как пулею, тычет:
– У вас – диалектика: где?
– Диалектика, – пляска превратностей смысла. И – в бороду:
– Пфф!
Но и Тителев – в бороду: с «пфф».
– Снова в Канта-с заехали: бросьте, – стоялая мысль; поп Берклей вас прямее.
Как мяч, языком отбивает слова: и смешно, и уютно, и – за душу дергает; фертиком руки:
– Ишь – вскипчивый; ну и скакало же, и – хорохор же: устроил мне вскоку… Опять, сударь мой, перегусты, – табачную нюхает синь, – тут развесили. Вдруг:
– Сядем в шахматы?
Или: рукою взмахнет – щелкануть; но – растиснутся пальцы; затиснется рот:
– Да, дела… А какие?
Стоит «Ундервуд» «Ундервуд» – зарубежная фирма по производству пишущих машинок; марка самой распространенной пишущей машинки

; раздается звонок; появляется в шарфе небесного цвета расклоченный дядя с огромной калошей, таращась очком, – Каракаллов, Корнилий Корнеевич: кооператор. Являлись. Какой-то Зеронский, иль – Брюков, Борис –
– иль
– Трекашкина-Щевлих,
– Мардарий Муфлончик,
– Бецович –
– иль –
– доктор Цецос; со статьей Химияклича.
И – перекуры растили.
Статистики, люди легальные, к интеллигенту и домовладельцу ходили; такие, провея укладом, становятся желчными от пересида и заболевания нерва глазного; держа Уховухова в дворниках, куксятся над сочинением Штирнера; это – от желчи.
Сюда ж – каждодневный заход Никанора Коробкина, брата профессора, севшего в дом сумасшедших; ужаснейший случай (в газетах писали о нем):
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18

ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ    

Рубрики

Рубрики