Поэтому в тот понедельник первую часть пути домой Мисси представляла се
бя божественно красивой блондинкой с изумрудно-зелеными глазами; двое м
ужчин были влюблены в нее: герцог (светловолосый и красивый) и индийский п
ринц (темный и красивый). В выбранном ею облике она, сидя под балдахином на
спине богато украшенного слона, охотилась на тигров Ч без посторонней п
омощи; вела в бой против мусульманских повстанцев целую армию своего муж
а Ч без посторонней помощи; строила школы и больницы, организовывала ку
рсы для молодых матерей Ч без посторонней помощи, в то время как оба ее лю
бовника маячили где-то на заднем плане, совсем как маленькие супруги-пау
чки, которым не дозволялось входить в покои госпожи.
Но на полпути от дома, где от виляющей Ноуэл-стрит отделялась Гордон Роуд
, начиналась ее долина. В этом месте Мисси всегда прекращала воображаемы
е похождения и просто смотрела по сторонам. День был прекрасный, на исход
е зимы в Голубых Горах бывают такие дни Ч когда ветер решает немного отд
охнуть.
Откликаясь на зов долины, она перешла на другую сторону Гордон Роуд и под
няла лицо к благодатному небу, раздувая ноздри, чтобы вобрать в себя опья
няющий аромат кустарников. Никто доселе не удосужился дать долине имя, х
отя теперь, несомненно, байроновские жители окрестят ее долиной Джона См
ита. В сравнении с долиной Джеймисона, или с долиной Гроуз, или даже с Мега
лонг-долиной Ч она не была очень большой, но зато форму имела совершенну
ю. Долина представляла собой чашу, лежавшую примерно на полторы тысячи ф
утов ниже уровня горного хребта, высота которого достигала трех тысяч фу
тов и на котором стоял Байрон и все остальные городки в Голубых Горах. Оди
н закругленный край этого симметричного овала лежал как раз над тем мест
ом, где Гордон Роуд сужалась, как бы иссякая, а дальний конец долины находи
лся в пяти милях к востоку, и там отвесность ее стен нарушалась глубокой р
асселиной, через которую текла безымянная река, неся свои воды на равнин
у. Вдоль всего края долины высился отвесный утес из рыжего песчаника выс
отой в тысячу футов, а в самом низу обрыв был опоясан пологим склоном, утык
анным деревьями, покрытым смерзшимися каменными обломками и спускавши
мся к руслу реки, которая многие эпохи назад и породила долину.
Вся долина, если смотреть вдоль нее, была сплошь покрыта пышным первозда
нным лесом Ч и это голубое эвкалиптовое море без конца вздыхало и шепта
лось о чем-то.
В зимние дни по утрам долину заполняло искрящееся белое облако. Оно, будт
о сбиваемое молоко, лениво плескалось ниже уровня верхушек утеса, а пото
м, когда солнце начинало припекать, вдруг поднималось и моментально исче
зало. Иногда облако опускалось сверху, ощупывая макушки деревьев далеко
внизу, пока ему не удавалось накрыть их призрачным покрывалом, и тогда де
ревья исчезали. А с приближением заката, и летом, и зимой, утесы начинали п
риобретать все более насыщенную окраску: сначала они светились розово-к
расным, потом становились малиновыми и, наконец, пурпурными, а с приходом
ночи Ч таинственными темно-лиловыми. Но всего замечательней выглядел р
едкий снег, когда все выступы и расселины становились белыми, а деревья, ш
урша своими листьями и не желая терпеть холодные прикосновения, стряхив
али с себя ледяную пудру.
На дно долины можно было попасть только по головокружительно крутой дор
оге, ширины которой едва хватало для проезда большой повозки, и дорога эт
а выходила к верхнему краю обрыва, как раз в том месте, где кончалась Гордо
н Роуд. Пятьдесят лет назад кто-то построил эту дорогу, желая поживиться м
ассивными кедрами и камедью из девственно-роскошного леса долины, но по
сле того, как восемьдесят волов, их погонщик, двое лесорубов и подвода, под
нимавшая могучий ствол дерева, рухнули вниз, Ч грабеж долины резко прек
ратился. Были и другие леса, более подходящие для лесоразработок. Постеп
енно о дороге все забыли, как и о самой долине; приезжие предпочитали посе
щать долину Джейминсона, что была южнее, а северную ее сестру и вовсе забы
ли, так как не было здесь беседок и должным образом устроенных смотровых
площадок.
Мисси уже подходила было к Миссалонги, как вдруг снова к ней вернулась ре
зкая боль в боку, а десятью секундами позже она почувствовала, будто в гру
дь ей вонзили кинжал. Она споткнулась и уронила свои нагруженные сумки, р
уки ее взметнулись вверх, чтобы выдернуть эту безумную боль; и тут она, бле
дная от страха, заметила край аккуратной миссалонговской живой изгород
и Ч и рванулась к дому. Именно в этот момент Джон Смит подходил к Миссалон
ги, но с другой стороны, он шел, глядя под ноги, погруженный в свои мысли.
Когда до калитки оставалось не более десяти ярдов, Мисси упала ничком. В М
иссалонги никто этого не видел: было около пяти часов вечера, и окружающе
е пространство заполняли подобно горячему удушающему вулканическому п
еплу органные аккорды, извергаемые Друсиллой.
Но Джон Смит уже подбегал к Мисси, потому что он-то все видел. Сначала он по
думал было, что это странное создание, желая избежать встречи с ним, прост
о кинулось бежать и споткнулось на бегу, но когда он, опустившись на колен
и, повернул ее лицо к себе, один взгляд на ее посеревшую кожу и мокрые от ис
парины волосы, заставил его переменить мнение. Чуть приподняв ее туловищ
е, он полуусадил ее, прислонив к своему бедру и стал беспомощно растирать
ей спину, адски досадуя на то, что не имеет понятия, как заставить ее снова
дышать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52