ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Эта глупая женщина лишится своей головы из-за тебя.
Прекрасно зная, что Марий просто раздражен тем, что им необходимо было двигаться дальше, молодой Марий продолжал ухмыляться. Судьба Саламбо не волновала ни одного из них, она сама знала, на что шла.
– Однако это тоже плохо, – попытался все же выразить хоть какое-то сожаление молодой Марий, – она действительно была…
– Прекрати! – резко оборвал его отец. – Если бы ты был поменьше или я хотя бы мог устоять на одной ноге, то другой дал бы тебе пинка, не говоря о том, что выбил бы зубы. Мы были так спокойны!
– Ударь меня, если хочешь, – отозвался молодой Марий, наклоняясь и дурашливо подставляя свой зад, пошире расставив ноги и опустив голову до колен. Чего ему бояться? Его преступление было такого сорта, какое отец всегда мог бы с удовольствием простить сыну, а кроме того, еще никогда в своей жизни молодой Марий не чувствовал на себе руку отца, только его ногу.
Вот и сейчас, Марий жестом подозвал преданного Бургунда, который обхватил его за талию, чтобы тот мог удержать равновесие. Подняв свою правую ногу, Марий со всей силой ударил тяжелым башмаком сына. То, что молодой Марий не потерял сознания, делало честь его выдержке, но боль была ужасной. Несколько дней после этого удара он страшно мучился, с трудом убеждая самого себя, что отец ударил его так сильно не с обдуманной злобой; что он сам просто недооценил отцовских чувств, связанных с его любовным приключением.
Из Икосия они отплыли на восток вдоль северо-африканского побережья и больше уже не приставали к берегу вплоть до нового места назначения Гая Мария – острова Церцина на African Lessen Syrtys. Здесь, наконец, они нашли безопасную гавань, и здесь же жили несколько тысяч ветеранов из легионов Мария, ведя мирный образ жизни. Немного устав от выращивания пшеницы на небольших участках в сотню югер земли, седые ветераны приняли своего старого командира с распростертыми объятиями, много сделали для него и его сына, и поклялись, что захватят Рим, освободив его от Суллы, и тогда полководец сможет вознаградить их за верность ему и свободе.
Сильно беспокоясь о своем отце после того, как он наградил его таким жестоким ударом, молодой Марий наблюдал за ним крайне внимательно, с грустью приходя к выводу, что имеется множество доказательств разрушения его умственных способностей. И он удивлялся своему отцу и многое ему прощал, помня о том, кем он был, тем более что иногда Гай Марий собирался, напрягал всю свою волю и казался совершенно нормальным. Тому, кто не видел его слишком часто, или слишком близко, казалось, что с ним не происходит ничего плохого, за исключением временной потери памяти. Иногда еще он вдруг начинал смотреть вокруг с непонятным удивлением, или становился крайне рассеянным, если предмет разговора терял для него интерес. Мог ли он выдержать седьмое консульство? Молодой Марий сомневался в этом.
Глава 5
Альянс между новыми консулами, Гнеем Октавием Рузоном и Луцием Корнелием Цинной, в лучшем случае был нелегким, а в худшем случае оборачивался серией публичных споров и в сенате и на форуме, а весь Рим решал, кто из них оказывался победителем. Предыдущая и яростная попытка предъявить Сулле обвинение в perduellio больше не возобновлялась, после того как Помпей Страбон прислал Цинне короткое письмо. В нем он предупреждал, что если тот хочет оставаться консулом, а его «дрессированные» трибуны плебса хотят сохранить свои жизни, то следует оставить Луция Корнелия Суллу в покое и позволить ему отбыть на Восток. Зная о том, что Октавий был человеком Помпея Страбона и что все вооруженные легионы в Италии принадлежат двум верным сторонникам Суллы, Цинна имел тяжелый разговор со своими трибунами плебса – Вергилием и Магием, не желавшими прекращать борьбу. Цинна предупредил их, что если они не уймутся, он перейдет на другую сторону, вступит в союз с Октавием и выкинет их с форума и из Рима.
В течение восьми первых месяцев их пребывания в должности и в Риме, и в Италии накопилось достаточно проблем, чтобы они смогли занять все время обоих консулов; казна была по-прежнему пуста, а деньги разбрасывались в надежде на будущее; кроме того, Сицилия и Африка второй год страдали от засухи.
Их правителям, Норбану и Секстилию, было поручено, на то время, пока они еще остаются преторами, сделать все возможное, чтобы увеличить отправки зерна в столицу, даже если им придется для этого обменивать зерно на долговые обязательства при помощи собственных солдат. Без всяких дополнительных обстоятельств и консулы, и сенат видели в сложившейся ситуации повторение тех событий, которые привели к короткому торжеству Сатурнина – ведь все это случилось из-за того, что низшее сословие было голодно, а оно должно быть сыто!
Столкнувшись с некоторыми из тех колоссальных трудностей, о которых знал Сулла в свою бытность консулом, Цинна прикинул каждый источник доходов, каким он может располагать, и послал письма двум правителям Испании, приказывая им выжать из своих провинций все, что только возможно. Правитель Галлии Публий Сервилий Ватия должен был получить все, что сможет, даже если ему для этого придется пройти по туго натянутому канату через Галльские Альпы, одновременно балансируя на кончике своего носа кредиторами из Италийской Галлии. Когда пришли незамедлительные ответы, Цинна сжег их после того, как прочитал, желая при этом двух невозможных вещей: во-первых, чтобы Октавий больше внимания уделял тяжелой доле правителя и, во-вторых, чтобы Рим все еще получал доходы из провинции Азия.
Рим также подвергся осаде со стороны недавно получивших гражданские права италиков, которые выражали бурное негодование по поводу своего нынешнего трибального статуса, хотя «законы Корнелия» уже объявляли их трибальное право голоса недействительным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197
Прекрасно зная, что Марий просто раздражен тем, что им необходимо было двигаться дальше, молодой Марий продолжал ухмыляться. Судьба Саламбо не волновала ни одного из них, она сама знала, на что шла.
– Однако это тоже плохо, – попытался все же выразить хоть какое-то сожаление молодой Марий, – она действительно была…
– Прекрати! – резко оборвал его отец. – Если бы ты был поменьше или я хотя бы мог устоять на одной ноге, то другой дал бы тебе пинка, не говоря о том, что выбил бы зубы. Мы были так спокойны!
– Ударь меня, если хочешь, – отозвался молодой Марий, наклоняясь и дурашливо подставляя свой зад, пошире расставив ноги и опустив голову до колен. Чего ему бояться? Его преступление было такого сорта, какое отец всегда мог бы с удовольствием простить сыну, а кроме того, еще никогда в своей жизни молодой Марий не чувствовал на себе руку отца, только его ногу.
Вот и сейчас, Марий жестом подозвал преданного Бургунда, который обхватил его за талию, чтобы тот мог удержать равновесие. Подняв свою правую ногу, Марий со всей силой ударил тяжелым башмаком сына. То, что молодой Марий не потерял сознания, делало честь его выдержке, но боль была ужасной. Несколько дней после этого удара он страшно мучился, с трудом убеждая самого себя, что отец ударил его так сильно не с обдуманной злобой; что он сам просто недооценил отцовских чувств, связанных с его любовным приключением.
Из Икосия они отплыли на восток вдоль северо-африканского побережья и больше уже не приставали к берегу вплоть до нового места назначения Гая Мария – острова Церцина на African Lessen Syrtys. Здесь, наконец, они нашли безопасную гавань, и здесь же жили несколько тысяч ветеранов из легионов Мария, ведя мирный образ жизни. Немного устав от выращивания пшеницы на небольших участках в сотню югер земли, седые ветераны приняли своего старого командира с распростертыми объятиями, много сделали для него и его сына, и поклялись, что захватят Рим, освободив его от Суллы, и тогда полководец сможет вознаградить их за верность ему и свободе.
Сильно беспокоясь о своем отце после того, как он наградил его таким жестоким ударом, молодой Марий наблюдал за ним крайне внимательно, с грустью приходя к выводу, что имеется множество доказательств разрушения его умственных способностей. И он удивлялся своему отцу и многое ему прощал, помня о том, кем он был, тем более что иногда Гай Марий собирался, напрягал всю свою волю и казался совершенно нормальным. Тому, кто не видел его слишком часто, или слишком близко, казалось, что с ним не происходит ничего плохого, за исключением временной потери памяти. Иногда еще он вдруг начинал смотреть вокруг с непонятным удивлением, или становился крайне рассеянным, если предмет разговора терял для него интерес. Мог ли он выдержать седьмое консульство? Молодой Марий сомневался в этом.
Глава 5
Альянс между новыми консулами, Гнеем Октавием Рузоном и Луцием Корнелием Цинной, в лучшем случае был нелегким, а в худшем случае оборачивался серией публичных споров и в сенате и на форуме, а весь Рим решал, кто из них оказывался победителем. Предыдущая и яростная попытка предъявить Сулле обвинение в perduellio больше не возобновлялась, после того как Помпей Страбон прислал Цинне короткое письмо. В нем он предупреждал, что если тот хочет оставаться консулом, а его «дрессированные» трибуны плебса хотят сохранить свои жизни, то следует оставить Луция Корнелия Суллу в покое и позволить ему отбыть на Восток. Зная о том, что Октавий был человеком Помпея Страбона и что все вооруженные легионы в Италии принадлежат двум верным сторонникам Суллы, Цинна имел тяжелый разговор со своими трибунами плебса – Вергилием и Магием, не желавшими прекращать борьбу. Цинна предупредил их, что если они не уймутся, он перейдет на другую сторону, вступит в союз с Октавием и выкинет их с форума и из Рима.
В течение восьми первых месяцев их пребывания в должности и в Риме, и в Италии накопилось достаточно проблем, чтобы они смогли занять все время обоих консулов; казна была по-прежнему пуста, а деньги разбрасывались в надежде на будущее; кроме того, Сицилия и Африка второй год страдали от засухи.
Их правителям, Норбану и Секстилию, было поручено, на то время, пока они еще остаются преторами, сделать все возможное, чтобы увеличить отправки зерна в столицу, даже если им придется для этого обменивать зерно на долговые обязательства при помощи собственных солдат. Без всяких дополнительных обстоятельств и консулы, и сенат видели в сложившейся ситуации повторение тех событий, которые привели к короткому торжеству Сатурнина – ведь все это случилось из-за того, что низшее сословие было голодно, а оно должно быть сыто!
Столкнувшись с некоторыми из тех колоссальных трудностей, о которых знал Сулла в свою бытность консулом, Цинна прикинул каждый источник доходов, каким он может располагать, и послал письма двум правителям Испании, приказывая им выжать из своих провинций все, что только возможно. Правитель Галлии Публий Сервилий Ватия должен был получить все, что сможет, даже если ему для этого придется пройти по туго натянутому канату через Галльские Альпы, одновременно балансируя на кончике своего носа кредиторами из Италийской Галлии. Когда пришли незамедлительные ответы, Цинна сжег их после того, как прочитал, желая при этом двух невозможных вещей: во-первых, чтобы Октавий больше внимания уделял тяжелой доле правителя и, во-вторых, чтобы Рим все еще получал доходы из провинции Азия.
Рим также подвергся осаде со стороны недавно получивших гражданские права италиков, которые выражали бурное негодование по поводу своего нынешнего трибального статуса, хотя «законы Корнелия» уже объявляли их трибальное право голоса недействительным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197