– А-а-а… – лишь произнес Квинт Сервилий, потеряв интерес к рассказу.
Фабриций провел Квинта Сервилия и его легата Фонтея к своему роскошному особняку, расположенному на самой высокой точке внутри стен города, устроив так, что ликторы и солдаты были расквартированы поблизости в соответствующих условиях, и распорядившись, чтобы рабы гостя были поселены в его собственных помещениях для рабов. Квинт Сервилий пришел в доброе расположение духа, ощутив такое разностороннее и роскошное гостеприимство, особенно после того, как осмотрел свою комнату, по-видимому, лучшую в этом прелестном доме.
День был жаркий, солнце стояло над головой. Двое римлян искупались, потом присоединились к хозяину и из лоджии оглядывали город, его впечатляющие стены, и еще более впечатляющие горы за ними – вид, каким могут похвастаться немногие города.
– Если ты пожелаешь, Квинт Сервилий, – предложил Фабриций, – мы могли бы пойти этим вечером в театр. Сегодня играют «Вакхидов» Плавта.
– Неплохое предложение, – отозвался Квинт Сервилий, сидя в тени, в кресле, устланном подушками. – Я не был в театре с тех пор, как выехал из Рима. – Он томно вздохнул. – Я обратил внимание, везде цветы, но на улицах почти ни души. Это что, из-за праздника дятла?
– Нет, – нахмурился Фабриций. – Вероятно, надо что-то предпринять по поводу странной новой политики, которую проводят италики. Пятьдесят аскуланских детей – все италики – отправлены этим утром в Сульмо, а в Аскуле, в свою очередь, ожидают прибытия пятидесяти детей из Сульмо.
– Это необычно! Можно предположить, что они обмениваются заложниками, – сказал разнежившийся Квинт Сервилий. – По-видимому, пицены собираются воевать с марруцинами? Похоже, так оно и есть.
– Я не слыхал никаких разговоров о войне, – ответил Фабриций.
– Хорошо, тогда, во всяком случае, можно сказать, что факт отправки пятидесяти аскуланских детей из города к марруцинам и то, что взамен ожидают пятьдесят марруцинских детей, говорит о непростых отношениях между пиценами и марруцинами, – Квинт Сервилий захихикал: – О, разве было бы не замечательно, если бы они передрались между собой? Это отвлекло бы их от мысли приобрести наше гражданство, не так ли? – Он отхлебнул вина и с удивлением поднял глаза: – Дорогой Публий Фабриций! Охлажденное вино?
– Неплохая выдумка, правда? – обрадовался Фабриций, довольный тем, что ему удалось изумить римского претора, носящего столь древнее и знаменитое патрицианское имя Сервилий. – Я посылаю людей в горы каждые два дня, и мне приносят достаточно снега, чтобы охлаждать вино в течение всего лета и осени.
– Восхитительно, – Квинт Сервилий откинулся в кресле. – А чем ты вообще занимаешься? – вдруг спросил он.
– У меня заключен договор с большинством садоводов в окрестности, – отвечал Публий Фабриций. – Я скупаю у них яблоки, груши и айву. Самые лучшие фрукты отсылаю прямо в Рим, остальные перерабатываю в джем на моем заводике, а потом и джем посылаю в Рим.
– О, это превосходно!
– Да, должен сказать, дела идут очень хорошо, – похвастался Фабриций. – Заметьте, если италики увидят, что человек с римским гражданством начинает жить лучше, чем они, то они обычно поднимают шум о монополиях и нечестном ведении торговли, в общем несут чепуху, как всякие лодыри. На самом деле они просто не хотят работать, а те, что работают, ничего не смыслят в торговле! Если мы оставим им их урожай, фрукты так и сгниют на земле. Я явился в эту холодную и забытую богами дыру не для того, чтобы отобрать у них их дело, а для того, чтобы основать свое! Когда я только начинал, они не знали, как отблагодарить меня, и были мне признательны. А теперь я персона нон грата для каждого италика в Аскуле. И мои римские друзья здесь могут рассказать то же самое, Квинт Сервилий!
– Эта история из тех, что я слышал и раньше, от Сатурнии до Ариминума, – сказал претор, посланный «вникнуть в италийский вопрос».
Когда солнцу оставалось пройти примерно треть пути по западному небосклону, и жара в этом прохладном горном воздухе стала ощущаться слабее, Публий Фабриций и его важные гости отправились в театр, к временной деревянной постройке, расположенной возле городской стены таким образом, что зрительские места оказались в тени, в то время как солнце освещало сцену, на которой должна была быть представлена пьеса. Несмотря на то что пять тысяч пиценов уже заняли места, два первых ряда полукруглого амфитеатра оставались свободными – они предназначались для римлян.
Фабриций в последнюю минуту сделал кое-какие перестановки в центре самого первого ряда. Там нашлось достаточно места, чтобы поставить курульное кресло для Квинта Сервилия, кресло для его легата и третье кресло для самого Фабриция. То, что они мешали смотреть тем, кто сидел непосредственно за ними, Фабриция не волновало. Его гость был римским претором, облеченным proconsulum imperium – человеком, значительно более важным, чем любой из италиков.
Вся компания вошла через тоннель, расположенный под закругленной cavea, и появилась в проходе примерно в двенадцати рядах от помоста, обращенного к орхестре, незанятому полукруглому пространству между зрительскими рядами и сценической площадкой. Впереди надменно шествовали ликторы, неся на плече фасции с топорами, за ними претор со своим легатом и сияющий Фабриций, а позади – двенадцать солдат. Жена Фабриция, которой гости не были представлены, села с правой стороны со своими подругами, но в следующем ряду; первый ряд предназначался исключительно для римских граждан – мужчин.
Когда процессия появилась, громкий ропот пробежал по рядам пиценов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197