И ничего не нашли. Затем
разведчики вернулись с одним-единственным мертвым эльдером. Это был тот

самый старик. Его поймали в какой-то пещере. С ним была Жемчужина. -
Глаза Броуина при этом воспоминании заблестели. - Она была так
прекрасна, огромная, с человеческий кулак, и вся переливалась цветами -
дымчато-серым, нежно-розовым, белоснежным... Всякий ощущал исходившую от

нее силу... Впрочем, я опять отвлекся... Война с Демонами закончилась,
не начавшись, и наша десятитысячная армия убила одного-единственного

старика. Не прошло и месяца, как вспыхнула новая война - Война за
Жемчужину. Сколько тысяч людей погибло с того дня? Поветрия, засухи,
голод и нищета. И конца этому не видно. Неужели тебе не хочется изменить
этот мир?
- Я ничего не могу изменить, - сказал Тарантио. Они молча допили чай,
а потом Броуин вывел Тарантио из хижины наружу, под яркий солнечный
свет.
- Я хотел бы кое-что тебе показать, - пояснил старик. - Следуй за
мной.
Они поднялись по склону горы, по старой оленьей тропе, окаймленной с
двух сторон высокими соснами. На самой вершине горы была прогалина, и в
центре ее, на стапелях покоилась рыбачья лодка. По ее изящным обводам
было видно, что сработана она мастерски и с любовью. У лодки была и
крытая каюта, и высокая мачта, хотя и без паруса. Судно было полных
сорок футов в длину. На миг Тарантио остолбенел от изумления, затем
подошел к лестнице, прислоненной к стапелям, и вскарабкался на лодку.
Броуин последовал за ним.
- Ну, что скажешь? - спросил он.
- Она прекрасна, - ответил Тарантио. - Но мы ведь на целую милю выше
озера. Как же ты спустишь ее на воду?
- Я и не собирался спускать эту лодку на воду. Мне просто захотелось
ее построить.
Тарантио рассмеялся.
- Просто не верится, - сказал он. - Я стою на палубе лодки, которая
построена на горе. Это же бессмысленно!
Улыбка Броуина угасла.
- Бессмысленно? А при чем тут смысл? Я всегда мечтал о том, чтобы
построить лодку. И вот моя мечта сбылась. Неужели ты не можешь этого
понять?
- Но лодка должна плавать, - возразил Тарантио. - Только тогда она
выполнит свое предназначение.
Броуин сердито помотал головой.
- Сначала ты говоришь о смысле, потом - о предназначении. Ты воин,
Тарантио. Какой смысл войны? В чем ее предназначение? Эта лодка - моя
мечта. Моя. Мне и решать, каково будет ее предназначение.
Шагнув вперед, он положил руки на плечи Тарантио.
- Знаешь, - проговорил он печально, - ты говоришь и мыслишь, как
старик. Ты преждевременно состарился. Будь ты молод, ты понял бы меня.
Пойдем, вернемся в хижину. Мне пора приниматься за работу, тебе -
готовиться в дорогу.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Броуин отдал Тарантио старый котелок, две тарелки и оловянную кружку,
потрепанный дорожный мешок и обитую кожей флягу для воды. Тарантио
прикрепил к поясу мечи.
- Спасибо тебе, - сказал он старику и, выйдя из хижины, направился к
гнедому мерину, который раньше принадлежал покойному Брису.
Тарантио оседлал коня и приторочил дорожный мешок к луке седла.
- Что ж, поеду, - сказал он. - Но прежде объясни мне, почему тебя так
рассердили мои слова насчет лодки? Чего ты ждал от меня, Броуин?
- Знаешь, что мне нравится в молодых? - вопросом на вопрос отозвался
старик. - Их жадность к жизни и способность видеть дальше пределов
обыденности. Молодые непросто смотрят на мир и видят то, что переменить

невозможно, - нет, они пытаются его изменить. Частенько они безрассудны,
и их идеи сыплются на землю, точно обессиленные птицы. И все же они
пытаются, Тарантио.
- И ты считаешь меня жалким и недостойным только потому, что я не
вижу смысла в лодке, построенной на горе?
- Нет, нет, нет! - горячо возразил Броуин. - Вовсе я тебя таким не
считаю. Ты добрый человек, Тарантио, ты рисковал своей жизнью, чтобы
спасти мою. И огорчает меня вовсе не твое отношение к лодке, а твое
отношение к самой жизни. Боги милосердные, да кому же под силу изменить
мир, как не молодым?
Тарантио заглянул в серые, необыкновенно серьезные глаза старика - и
ощутил в себе разгоравшийся гнев.
- Броуин, мы знакомы всего лишь несколько часов. Тыне знаешь меня. Ты
понятия не имеешь, кто я такой и на что способен.
В этот миг проснулся Дейс, и Броуин, побелев, отпрянул. Он увидел,
как душа Тарантио замерцала и раздвоилась. У левой ее половины было
теперь мертвенно-серое лицо с косматой гривой белых волос. Броуин
заглянул в раскосые желтые глаза - и съежился от страха.
- Я не хочу умирать, - услышал он свой дрожащий голос.
- О чем ты? Я и не собираюсь тебя убивать.
- Он видит меня, - сказал Дейс. - Верно, старик?
- Верно, - признал Броуин. Тарантио на миг остолбенел.
- Ты... ты видишь Дейса? В самом деле видишь?
- Да. Я обладаю даром видеть человеческие души. Мне это не раз
помогало в жизни - распознавать тех, кому можно доверять... Не убивай
меня, Тарантио. Я никому не скажу.
- И как же я выгляжу, старик? Я красив?
- Да. Очень красив.
- Поверить не могу... - пробормотал Тарантио. - Так он все-таки
существует! И я не сумасшедший.
Он отошел к резной скамье, стоявшей под старым вязом, и сел. Броуин
не шелохнулся, так и стоял, словно прирос к месту. Тарантио знаком
подозвал его к себе.
- Ты когда-нибудь раньше встречал человека с двумя душами? - спросил
он.
- Лишь однажды. Он стоял на эшафоте с веревкой на шее.
- Ты, случайно, не знаешь, как такое могло случиться со мной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20