Браэфар знал, что он страдает из-за потери Ариан, и перестал завидовать своему брату. Он даже пытался обнадежить его, убеждал упражняться и восстанавливать силы, но Коннавару недоставало энергии и желания делать что-либо. После обеда он спал, завернувшись в одеяло.
Даже когда он пытался сделать над собой усилие и пройтись, колючий снег и ледяные ветра быстро загоняли его обратно в дом. Однажды, когда небо было серым, как клинок меча, юноша дошел до второго моста и остановился у замерзшего ручья.
К нему подошла Ариан, закутанная в тяжелую зеленую шаль.
– Ты выглядишь куда лучше, – заметила она.
Конн не обратил на нее внимания и продолжил свой путь. Она схватила его за руку. Он поморщился, когда боль коснулась раненого плеча.
– Не презирай меня, – сказала девушка. – Мне сказали, что ты умираешь.
Юноша обернулся и глянул ей прямо в глаза. Она отступила на шаг, увидев в них лютую ярость.
– Да, – проговорил он. – Понимаю. Если бы мне сказали, что ты умираешь, я тоже бросился бы на праздник и переспал бы с первой попавшейся женщиной. Убирайся, шлюха. Теперь ты для меня ничто. Меньше, чем ничто.
Это была ложь, страшная ложь, но при виде боли на ее лице ему стало легче.
Конн медленно потащился домой сквозь косой снег. По пути он осознал, что получил от нее прощальный дар: вернулась ярость, а вместе с ней желание снова стать сильным.
Каждый день Коннавар колол дрова топором с длинной рукоятью, стоя на холоде не меньше часа. Дело двигалось очень медленно. Каждые несколько минут приходилось останавливаться, чтобы восстановить дыхание и стереть пот, градом кативший по лицу. Когда его одолевала усталость, юноша вспоминал Ариан, и от ярости открывалось второе дыхание.
Постепенно, когда над горами задули теплые весенние ветры, сила начала возвращаться. Конн стал ходить на более долгие прогулки, на пределе своих возможностей, так что полностью выдыхался.
Левое плечо продолжало беспокоить, особенно в холодные или дождливые дни. Руатайн придумал специальные упражнения, чтобы восстановить мышцы. В тридцати шагах от дома рос молодой дуб, и его нижняя ветвь находилась в восьми футах над землей. Каждый день Коннавар подходил к дереву, подпрыгивал и обхватывал ветку руками. Потом подтягивался, касался ее подбородком, опускался и повторял упражнение сначала. В первый раз вышло очень плохо. Он не мог без боли поднять левую руку и был вынужден подпрыгнуть, ухватиться правой и только потом поднести к ветке левую. Умудрившись сделать это, он повисел несколько мгновений, а потом смог подтянуться один раз.
Выругавшись вслух, юноша упал на землю. Руатайн подошел к нему.
– Ты должен думать о силе, как об олене, на которого охотишься в лесу.
– Не понимаю, – отозвался юноша, потирая ноющее плечо.
– Ты же не бросаешься в лес, схватив лук. Ты тщательно изучаешь привычки оленя, а потом находишь место для засады. И даже когда увидишь его, не стреляешь слишком рано и тем более не пускаешь стрелы вслед бегущему оленю. Из него выльется кровь, и мясо будет жестким. Охотнику требуется терпение. Бесконечное, тихое и спокойное терпение. Твоя сила подобна оленю. Ищи ее, не торопясь, методично. Разработай план упражнений. Стремись к малым достижениям. Приходи сюда каждое утро. Не подтягивайся слишком много раз – только потянешь и без того поврежденные мышцы. Сегодня ты почти подтянулся один раз. Завтра попробуй сделать это дважды.
– Мне надоело быть слабым, – заявил Конн.
– Ты слаб, потому что болел. Я же говорю, стремись к успеху постепенно. Когда гуляешь, заметь место, до которого дошел вчера, и на следующий день проходи на десять шагов больше.
Юноша почувствовал себя увереннее.
– А ты бывал ранен? – спросил он.
– Однажды, когда был на год старше тебя. И не так сильно. Меня ударили копьем в правое плечо. Казалось, сила никогда не вернется ко мне, но она вернулась. Верь мне, Коннавар, ты станешь сильнее, чем прежде. А теперь давай пройдемся.
Стоял чудесный ясный день, но вдалеке над Каэр Друагом клубились дождевые тучи. Руатайн поднялся с юношей на невысокий холм, несколько раз останавливаясь, чтобы дать спутнику перевести дух. На вершине они остановились и огляделись вокруг. На лугу паслись стада Руатайна, и на дальнем склоне Конн увидел Арбонакаста на своем коне.
– Не вижу Менту, – заметил юноша. – Я думал, что он пережил зиму.
– Пережил, – ответил Руатайн. – И молодой бык вызвал его на бой за главенство над стадом. Они с Ментой дрались несколько часов. – Он грустно улыбнулся. – Старый бык побил противника. Это была его последняя победа. На следующий день мы нашли его мертвым, ночью сердце отказало.
– Печально, – промолвил Конн. – Хороший был бык.
– Хороший. Умер как король, непобежденным.
– Думаешь, для него это было важно?
Руатайн пожал плечами.
– Мне нравится так думать. Как ты себя чувствуешь?
– Не могу отдышаться.
– Меня беспокоит твое легкое. Завтра, когда я повезу Ворне еду, ты поедешь со мной.
Конн бросил взгляд на Большого Человека. Всю зиму каждые два дня отец отправлялся в пещеру Ворны с мешочком еды. Сначала он ездил верхом, однако в самые холодные моменты добирался пешком в снегоступах через завалы. Дойдя до пещеры, он собирал для знахарки дрова и убеждался, что с ней все в порядке.
– Ты вел себя с ней благородно, – сказал Конн. – Благодарю тебя.
– Человек должен держаться за друзей, – ответил Руатайн. – Несмотря ни на что. Ты это знаешь, как никто. – Он улыбнулся. – Я тебе говорил, как горжусь тобой?
– Всего лишь раз в день, – рассмеялся юноша.
– Не слишком часто. Давай вернемся.
Они медленно шли через поля, и Конн увидел тоненькую струйку дыма, поднимавшуюся из трубы дома Бануина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122