Стрела расколола доску надвое. Он спустил второй курок — и дощечка разлетелась на куски.— Вот негодник! — воскликнула она. Он отвесил ей низкий поклон.— Скажи спасибо, что я не беру с тебя денег за это зрелище.— Подбрось еще раз, — распорядилась она, заново натягивая арбалет.— Что бросать-то? Доска ведь разбилась.— Брось самый большой кусок. Подняв стрелы, он выбрал самый большой обломок — не шире четырех дюймов и около фута длиной.— Готова?— Бросай!Он метнул деревяшку высоко в воздух. Стрела запела и вонзилась в цель. Нездешний захлопал в ладоши. Мириэль изогнулась в изысканном поклоне.— Девицам полагается делать реверанс, — заметил он.— Им также полагается носить платья и вышивать, — отбрила она.— И то верно. Ну, как тебе понравился арбалет убийцы?— Он хорошо уравновешен и очень легкий.— Приклад полый и сделан из вентрийского черного дерева. Ну что, сразимся теперь на мечах?— Способно ли твое самолюбие вынести еще один щелчок? — засмеялась она.— Нет, — сознался он. — Сегодня, пожалуй, ляжем спать пораньше. — Она с легким разочарованием последовала за ним в хижину. — Тебе бы нужен учитель, который фехтует лучше меня. В этом роде оружия ты сильнее всего. Я подумаю над этим.— А мне казалось, что ты лучше всех, — лукаво заметила она.— Дети всегда так думают об отцах, — сухо ответил он. — Но это не так. С луком или ножом мне нет равных, а фехтую я всего лишь хорошо.— Какая скромность! Неужели тебя хоть в чем-то могут превзойти?— Могут. — Улыбка пропала с его губ, и он прибавил шагу, охваченный горестными воспоминаниями. Его первую жену, сына и крошечных дочек убила шайка мародеров. Страшная картина до сих пор не померкла в его памяти. Мальчика он нашел мертвым в цветнике.А пять лет назад он, обретший любовь во второй раз, беспомощно смотрел, как жеребец, на котором скакала Даниаль, спотыкается о корень, падает и наваливается на всадницу, проламывая ей грудь. Она умерла через несколько минут, корчась от боли.«Неужели тебя хоть в чем-то могут превзойти?»"Могут. Меня превзошли мои любимые, которых я не смог спасти”. Глава 2 Ралис любил говорить, что сделался лудильщиком, когда еще звезды были молоды, — и это не слишком расходилось с истиной. Он помнил старого короля Ориена безусым принцем — тот шел за своим отцом на весеннем параде по улице, впервые названной Дренайской. Теперь эта улица звалась Королевской, стала гораздо шире, и на ней воздвигли триумфальную арку в честь победы над вагрийцами. Столько перемен. Ралис с любовью вспоминал Ориена — первого дренайского короля, славного воина, обладателя бронзовых доспехов, одержавшего победу в сотне битв и двух десятках войн.Иногда, останавливаясь отдохнуть в захолустных гостиницах, лудильщик рассказывал людям о своей встрече с Орионом после битвы при Дрос-Кортсвейне. Король охотился тогда на вепря в Скултикском лесу, а Ралис, молодой и черноусый, шел со своей котомкой к Дельнохскому перевалу.Они встретились у ручья. Ориен сидел на камне, опустив ноги в холодную воду, а его дорогие сапоги валялись рядом. Ралис снял с плеч котомку и стал на колени, чтобы напиться.— Тяжелая, видно, у тебя котомка, — сказал золотоволосый король.— Тяжелая, — согласился Ралис.— Ты, верно, лудильщик?— Он самый.— А знаешь ли, кто я?— Знаю. Король.— И это не вселяет в тебя трепет? — хмыкнул Ориен. — Вот и хорошо. Нет ли случайно в твоей котомке какой-нибудь мази? Я натер себе на пятках пузыри величиной с яблоки.Ралис сокрушенно развел руками, но тут из леса показались молодые вельможи и окружили короля. Они смеялись и хвастали своими подвигами. Ралис ушел незамеченным.В последующие годы он следил за деяниями короля, словно тот был его старым приятелем. А вот король, поди, и думать забыл о встрече с Ралисом. “Зато теперь все по-другому, — думал старик, взваливая на себя котомку и поднимаясь к хижине Нездешнего. — В стране не стало короля, и это неправильно. Не будет Исток милостив к такой стране”.Тяжело дыша, Ралис одолел последний подъем и взглянул на увитую цветами хижину. Ветер улегся, и в лесу воцарилась благостная тишина. Ралис перевел дух.— Ладно, выходите, — сказал он. — Я вас не вижу, но знаю, что вы где-то тут.Первой из кустов появилась девушка в штанах из черной промасленной кожи и серой рубашке.— Экий ты стал приметливый, Ралис, — усмехнулась она.Старик кивнул и повернулся направо, к мужчине. Тот, одетый, как и Мириэль, в черные кожаные штаны и рубаху, имел еще на себе кольчужный наплечник и перевязь с тремя метательными ножами. Ралис проглотил слюну. Было в этом тихом горце нечто тревожное, Ралис чувствовал это с самой первой их встречи на этом самом месте десять лет назад и часто думал о причине этой тревоги. Дело не в том, что Дакейрас воин, — Ралис знавал многих воинов, — и не в его волчьих повадках. В его присутствии Ралис каждый раз вспоминал, что все люди смертны. Быть рядом с Дакейрасом — все равно, что со смертью. Старик содрогнулся.— Рад тебя видеть, старина, — сказал Дакейрас. — Стол уже накрыт: мясо, ключевая вода и сушеные фрукты, если они тебе по зубам.— Мне все по зубам, — заверил Ралис. — Их уже не так много, как было, но те, что остались, неплохо справляются.— Веди его в дом, — сказал Дакейрас девушке. — Я сейчас приду.Ралис посмотрел, как он скрылся за деревьями, и спросил:— Или беды какой ждете?— Почему ты спрашиваешь?— Он всегда был осторожен, однако кольчугу не надевал. Красивая штука, но тяжелая. Не напоказ же он напялил ее на себя в этакой глуши?— Да, у нас не все ладно, — призналась девушка.Он последовал за ней в хижину, бросил котомку у порога и растянулся в глубоком, набитом конским волосом кресле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14