И Павлик, схватив один мешок, уже лез через забор.
– Я быстро, Костя! Я только подброшу ему – и назад!
– Павка! Ты слышишь?! Павка! – хотел удержать его Костя. Но Павлик уже метнулся в проход за оградой Мелентьевых. Оставив без присмотра остальные мешки, Костя бросился следом.
Но увидел от угла, как Павлик нырнул во двор Вики, и справедливо рассудил, что лучше взять на себя охрану улицы, откуда могла явиться опасность.
Павлик действовал быстро, хотя и наполовину бессознательно. Только сейчас он понял, что это злость туманит ему голову: ярость, которая не находила выхода. Сомнений в Аниной гибели уже не было. И нужен был виновник этой гибели. Теперь же! Немедленно!.. Как будто Павлик мог сладить с ним… А впрочем, ведь рядом был Костя.
Открыв наружную дверь, он положил мешок у самого порога, так, что, входя в дом, нельзя было не споткнуться о него. И снова закрыл дверь на ключ.
Только за штакетником, когда опять уселись на землю, Костя дал волю своему недовольству: они как будто и в самом деле поменялись ролями, потому что он, Костя, все это время действовал на побегушках, как маленький.
Павлик наконец объяснил ему, откуда и что за мешки и зачем он подбросил один баптисту.
– Да ты, Павка, прямо гений… – серьезно заключил Костя.
Похвала не вызвала у Павлика никаких чувств. Да и похвалил Костя довольно грустно. Спросил после паузы:
– Будем ждать теперь?
– Ждать… – кивнул Павлик. – Пусть даже он утром придет – я буду ждать.
На бугре
Три дня назад события примерно так и развивались, как их представлял себе Павлик. После нападения на инкассатора бандиты решили спрятать деньги. И Аня видела их в какой-то момент…
Павлик поймал себя на том, что думает во множественном числе: бандиты… А три дня назад от Зареченского поселка удалось уйти и спрятаться в гараже Мелентьевых одному Илькиному брату… Дальнейшие события объяснялись бы просто, если бы можно свалить все на него. Но Илькин брат, отсиживаясь в чужом дворе, и сам не знал, где находятся деньги, то есть вот эти мешки, что лежали сейчас под ногами у Павлика. Он был ранен и кому-то передал их перед тем, как спрятаться…
Намеки на это проскальзывали вчера во время разговоров неизвестного сначала с Илькиным братом в гараже, потом с баптистом. Но сегодня в голове у Павлика от этих разговоров сохранилась лишь изрядная неразбериха. Было слишком много недосказанности. И слишком много намеков.
Илькин брат говорил «вы», когда предупреждал, чтобы его деньги не присвоили. А неизвестный ссылался только на Гурзика… И, если он не врал в гараже, прятал деньги под вереском и попался Ане на глаза Гурзик.. Он же и встретил ее потом…
Поиски тайника, пока он еще не был найден, казались Павлику самым важным шагом к разгадке Аниной гибели. Теперь стало понятно, что он, этот шаг, пока ничего до конца не проясняет. Находка только подтвердила то, в чем Павлик был уверен и раньше… Убийца оставался неизвестен.
Оттого и захлестнула вдруг Павлика злая обида, что после стольких надежд на сегодняшнюю ночь, долгих раздумий, риска все загадки остаются загадками… Оттого и пришло – как соломинка, за которую хватается утопающий, – внезапное решение подбросить мешок баптисту.
Только сейчас Павлик почувствовал усталость и понял, что промерз до костей. Горели ободранные колени. А пальцы рук не слушались, как чужие… Но распускаться было нельзя. И Павлик осторожно, чтобы не видел Костя, засунул руки в рукава пальто. Костя ведь совсем не мерз, хотя сидел без головного убора.
Он говорил, что станет ждать хоть всю ночь, до утра… А утро было уже не за горами. Небо зримо светлело на востоке, и облака в той части горизонта оказались далеко не такими мрачными, какими представлялись в темноте.
Хорошо, что Костя, теперь уже посвященный в основные события, взял инициативу на себя и не дал расслабиться, верно рассудив, что здесь, за штакетником, их с первыми проблесками зари станет видно чуть ли не с противоположной стороны Жужлицы… Потащил Павлика искать более подходящее место для засады.
Ходьба чуточку согрела Павлика.
Мешки пока упрятали между дровами, за сараем.
Едва начнет рассеиваться темнота, лучше всего залезть на крышу веранды, что перед отъездом была накрепко заколочена садовладельцем. А днем, когда станет совсем светло, за двором баптиста можно будет наблюдать прямо из окошечка мансарды – надо только помыть его… Пока же вернее всего было устроить наблюдательный пункт на бугре, что находился почти против Викиной калитки, через дорогу. Старожилы говорили, что во время войны здесь был дзот. Но ни амбразур, ни дверей найти не удавалось, и холмик этот называли просто бугром. С него в начале весны раньше всего сбегал снег, и Аня как-то уже нашла здесь один подснежник.
С бугра оказалось хорошо видно крыльцо и часть Викиного двора. А это и было важно, чтобы наблюдать за действиями баптиста.
Костя и Павлик не забывали, что, кроме Викиного постояльца, в районе Буерачной могли быть еще люди, которых следует опасаться, и пробирались на бугор со всей необходимой осторожностью. Затаились.
Безмолвно и неподвижно чернели перед ними хозяйские дворы. Ночь лежала спокойная, ровная…
Первым его заметил Костя. А Павлик, вглядываясь в указанном направлении, снова перестал чувствовать холод и даже опустил поднятый до этого воротник пальто.
Викин постоялец тенью двигался со стороны Жужлицы, и первая мысль – побывал он у тайника в лесу, или нет? – сразу отпала. Не мог бы он идти так спокойно, обнаружив, что его тайна раскрыта.
Подошел и беззвучно отворил калитку. Невидимый с бугра, наверное, опять запер ее за собой, потому что возился долго.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58