это не шоссе, а черт-те что! Здесь все делается для того, чтобы люди ездили толы«» по ж/д. Потому что ж/д — это предопределение, понимаете? С нее нельзя свернуть. Она железная.
Черепанов сделал паузу, давая неофиту переварить услышанное.
— Именно поэтому, — продолжал он важно, — хазарские отряды и называют себя ЖД. И если вы не знаете… хотя и уверен, что это-то вы обязаны знать… тайный боевой отряд ваших федеральных сил, ОМОН нового поколения, называется Жароносная Дружина!
— Как? — переспросил Громов, стараясь не расхохотаться. — Жароносная?
— Ну, значит, вы не из академии, — разочарованно протянул Черепанов. — Высшее офицерство все в курсе…
— Да, — подтвердил Громов. — Это, наверное, очень секретный отряд, если даже я, капитан федеральных сил, никогда о нем не слышал.
— Или не хотите колоться, — равнодушно добавил Черепанов. — Это бессмысленные прятки, всем давно все известно.
— Хорошо. И почему все они называются ЖД?
— Да потому, — громко, с силой и жаром закончил Черепанов, — что все это название одного проекта! И то, что хазарские вооруженные формирования и русские федералы называются одной этой аббревиатурой, подчеркивает, что в главном у них расхождений нет! Они борются только за то, чья это дорога. А что она должна быть, никто из них не сомневается!
— Да зачем она нужна-то?! — не выдержал Громов.
— Она нужна затем, чтобы ни при тех, ни при других тут ничего не менялось, — торжествующе проговорил Черепанов. — И местному населению все это очень нравится. Они всю жизнь хотят строить железную дорогу! Чтобы она их отсекла от всего остального мира, от любых соседей. Это местный вариант Великой Китайской стены, если вы не в курсе.
И что, она должна обходить всю страну? — начал догадываться Громов о пуанте этого бреда.
Дошло наконец! — расхохотался партизанский командир. — Как ни тужилась, а родила. Партизаны добродушно заулыбались.
— Они пустят по ней вечные поезда, почти без интервала. Это будет как бы один замкнутый поезд по всему маршруту.
А внутри пространства, по границам которого бегает такой поезд возникают токи Максвелла — это-то вы знаете? После этого у всех, кто здесь живет, отрубятся последние мозги, а с людьми окончательно можно будет делать что угодно.
Они хотят, чтобы история вечно шла по кругу, понимаете?
Весь мир погибнет, а эти останутся. Я до этого круга, кстати, сам не ходил. Мне приятель рассказал, историк московский. Он сейчас тоже в армии, как раз в каком-то секретном летучем отряде… Волохов его фамилия. Не встречали?
— Слышал, но никогда не видел, — покачал головой Громов. — У него настолько летучий отряд, что его, по-моему, вообще никто не знает. Вроде как вашу Жароносную Дружину. Я должен был выйти на соединение с ним, но он в очередной раз пропал.
Рано или поздно он к нам присоединится, — сказал Че. — Он же сам понимает, что все идет по кругу. Только не понимает, почему. А я понял. Они хотят обвести Россию гигантской окружной дорогой, буквально вокруг пальца — В этом и смысл поговорки. Вы никогда не замечали, что русские в любом городе первым делом начинают строить окружную дорогу? На московское кольцо знаете сколько потратили? И это не потому, что мэр воровал или надо грузовики пускать в объезд… Любое село начинает с того, что строит околицу — круговой забор.
— Во всем мире так, — возразил Громов. — Да? Серьезно?! Вы были во всем мире? Вы еще где-нибудь кроме России, видели околицу? Главное местное занятие городить огород, отсюда слово «город». А когда додумались до железной дороги и узнали про токи Максвелла, первая их мысль была — отгородиться от всех поездами, бегающими по кругу. Замечали вы у какого-нибудь народа такое количество хороводных танцев?! Нигде больше этого нет! Я был в Швеции: там пары сбегаются и разбегаются. Был в Германии: там парень девку догоняет. И только в России по любому поводу — каравай, каравай, кого хочешь выбирай! А чего выбирать-то, если дорога — железная?
Громов с самого начала понял, что партизаны рехнулись, что нормальный человек не станет ходить в оранжевой повязке и взрывать рельсы под носом у паровоза, — но только теперь увидел систему этого безумия и несколько испугался. Черепанов самым искренним образом верил в то, что говорил.
— А мне надоело по кругу! — повторял он с жаром. — Мне надоело без выбора! Я не могу жить и растить детей в ощущении, что все предопределено! Мне неважно, какие ЖД победят в конце концов. Понимаете, за что эта война? Эта война — за вечную власть во внеисторическом пространстве, за порабощение народа, который только и хочет, чтобы его поработили! Поэтому они сами, сами строят ЖД. Воевать не хотят, только дорогу строят. Они думают, что, когда она достроится, здесь наступит вечность. А я не хочу этой вечности! Они всю жизнь надеялись — то железный занавес, то железная дорога… А я не дам! Это сейчас мы взрываем рельсы. А будет время — начнем взрывать все эти бесконечные московские кольца! Я покончу с этим язычеством, я этот круг порушу. И вы еще к нам придете, вот увидите. Все мыслящие люди — непременно придут, потому что нельзя вечно вот так, вот так. — Он в экстазе замотал головой. — С братьев Черепановых вся эта ЖД-история началась — Черепановыми и кончится. Круг замкнется… и разомкнётся!
Он показал на двух своих сыновей — восьми и двенадцати лет, — робко смотревших на гостей круглыми черными глазами.
—
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239