Он прошел через комнату и посмотрел в другое окно. Отсюда был виден город, вытянувшийся вдоль берега озера. Центр Чикаго был связан с пригородами и трамвайными линиями. Это был торговый и деловой район, простиравшийся от Маршаллфилд и Монтгомери до Сиэрса и Робака. Его заполняли предприятия и склады вроде завода Маккормика, выпускавшего сельскохозяйственную технику. Отсюда товары расходились по всей стране.
Чикаго был силен и в других областях. У местной профессиональной бейсбольной команды был свой стадион. Университет насчитывал несколько колледжей. Тут жили знаменитые художники и музыканты. Хватало театров и развлечений. В городе выходило семь газет. Всего лишь несколько лет назад компания Такома Билдинг выстроила для своей штаб-квартиры железобетонный небоскреб в тринадцать этажей высотой. Чикаго во всем мире славился смелостью и фантазией архитекторов, воплощавшейся в зданиях гостиниц, деловых центров и жилых домов.
Да, он знал все это. Сегодня ему пришлось немало поколесить по этому городу, прежде чем удалось кончить дело. Но у него из ума не выходили бледные, заостренные лица детей, живших в трущобах, или девочек Хармони, работавших в ужасных условиях, лицо самой Хармони, выросшей в нищете, тогда как в нескольких милях от трущоб жили в богатстве и неслыханной роскоши короли воров.
До встречи с Хармони и ее девочками он смотрел на мир совсем по-другому. Конечно, его семья не могла тягаться с чикагскими акулами состоянием, но жила богато. У них было обширное ранчо в Техасе, плантация в Луизиане, пароходная компания в Нью-Йорке и добротный дом в каждом городе. Жизнь была уютна и удобна. На них трудилось много народу, но ни один из рабочих не жил в таких адских условиях, как обитатели трущоб. Но что делают другие работодатели, его никогда не интересовало.
Теперь жизнь Тора круто изменилась. С того дня, как Хармони похитила его в поезде, он стал другим человеком. Видно, это ему на роду было написано. И, как ни странно, он сам радовался этой перемене. Впервые в жизни его существование приобрело цель и смысл, как это произошло когда-то с Дейдрой. Теперь он лучше понимал, что движет его сестрой, потому что та же сила отныне двигала и им.
Странная мысль пришла ему в голову. Хотя он оказался вовсе не таким богатым и могущественным, как воображал, но ощущение собственной нужности одной женщине и семерым девочкам наполняло его желанием стать по-настоящему всемогущим. Они нуждались в нем, как никто и никогда. Но для этой помощи одного богатства было мало.
Стойкость и бесстрашие, с которым они смотрели в лицо невзгодам, заставили его присоединиться к ним. Но потом оказалось, что помощь требуется слишком многим. Теперь, когда девочки были спасены, настало время подумать о других детях и нуждающихся рабочих.
Он посмотрел на дверь ванной. Позволит ли Хармони и дальше помогать ей? Согласится ли поехать с ним в Луизиану и вызвать туда девочек? Будет ли рука об руку работать с ним на плантации? Станет ли помогать изменять положение рабочих в Луизиане или предпочтет остаться в Чикаго и вести борьбу здесь. Он был уверен только в одном: Хармони никогда не повернется спиной к рабочему люду. Но как уговорить ее остаться с ним? Не было на свете более независимой женщины. Разве что его сестра могла потягаться с ней.
Юноша прошелся по комнате, остановился у кровати и, не удержавшись, потрогал гладкое покрывало. Если ее привязывает к нему только зов плоти – что ж, пусть. Когда-нибудь он сумеет завоевать ее любовь. Любовь. Да, пора признаться себе, что он по-настоящему любит ее. Как ни странно, на сей раз ему не хотелось бороться с собой. Раньше он убегал от любой женщины при первых же признаках серьезного увлечения. Но с Хармони все было по-другому. Она очаровала его и заставила мечтать о себе с первого взгляда. Теперь он понял, что испытывали друг к другу Дейдра и Хантер. И его родители.
Он решительно отошел и снова уставился на озеро. Воду бороздили лодки и суда самой разной формы и размеров. Это напомнило ему Новый Орлеан. Он хотел поскорее вернуться домой вместе с Хармони. Но как это сделать?
Морщина пересекла его лоб. Она не уедет, пока Торнбулл не предстанет перед судом присяжных. Это несомненно. Тор бросил взгляд на телефон – главное достоинство номера «люкс». Только что позвонил адвокат и сообщил дурную весть. Через несколько часов после задержания Торнбулла выпустили из полицейского участка если не совершенно свободным, то очень близким к этому. Один из самых дорогих адвокатов города взял на себя его защиту. Это не сулило ничего хорошего ни Хармони, ни девочкам, ни погибшим работницам.
Проклятие! Он не знал, на что решиться: то ли продолжить борьбу и вступить в схватку, которая может оказаться последней, то ли побыстрее увезти Хармони из города. И то и другое было одинаково трудно. Может быть, газетные статьи изменят общественное мнение в пользу Хармони? Может быть, полиция решит, что ни Хармони, ни Торнбулл не виноваты, а пожар был просто несчастным случаем? На лучший исход рассчитывать не приходилось. Именно такой линии собирался придерживаться нанятый им адвокат. Но удовлетворит ли это Хармони? И удовлетворит ли это его самого?
Конечно нет. В жизни далеко не всегда побеждает справедливость. Он знал это. Успел узнать. Но ради Хармони и девочек, ради погибших работниц нужно было, чтобы она восторжествовала. А может, это не так уж и важно? Двадцать один год он прожил на свете и никогда не задумывался над этим. Теперь же он чувствовал себя постаревшим на двадцать лет. Если не давать себе в этом отчета, легко стать циником и махнуть рукой на весь свет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98