Будучи сиротой, она считала, что вправе распоряжаться собой по собственному усмотрению, а надо сказать, претендентов на руку Катрин де Шатонеф было хоть отбавляй — их притягивали не только ее земли, но и она сама. Однако Катрин не торопилась с выбором, зная, что супруг, каким бы нежным он ни был, займет главенствующее положение и станет ее хозяином, более или менее суровым. Поэтому пока она предпочитала наслаждаться недолговечной свободой и получать удовольствие как от робких, так и от дерзких ухаживаний тех, кто домогался ее руки. Впрочем, до сих пор никто не сумел заставить ее сердце забиться сильнее, хотя иногда она сожалела, что ее сосед, юный Филипп По, смотревший на нее восхищенным взором, был на шесть лет ее моложе, а не на десять лет старше. Филипп был красив и, несмотря на нежный возраст, отличался недюжинной силой. В будущем он обещал стать именно таким мужчиной, которого она смогла бы полюбить… Увы! Пока он был еще ребенком, а замку Шатонеф уже сейчас была нужна твердая хозяйская рука.
Мнение романтической девушки разделял герцог. Он знал, что крепость является одной из ключевых позиций на подступах к Дижону, и ей требуется сильный хозяин. Однако планы его шли еще дальше. Постоянно занятый приращением своих земель, расширяя, как только возможно, герцогство Бургундское, Филипп мечтал, выдав замуж прекрасную Катрин, увеличить свои владения. Между Бургундией и принадлежащими ему землями во Фландрии вклинивалась провинция Шампань. И Филипп Добрый желал только одного: постепенно завладеть вышеуказанной Шампанью, а потом присоединить ее к своим территориям, как он уже не раз проделывал с иными землями.
На один из пышных праздников, которые герцог часто устраивал в своих резиденциях (в данном случае речь шла о турнире в Дижоне), была приглашена Катрин де Шатонеф со своей старой тетушкой, исполнявшей обязанности компаньонки. Увидев девушку, Филипп Добрый был поражен ее красотой, а также заметил, сколь глубокое впечатление произвела она на одного шампанского сеньора по имени Жак д'Оссонвиль, чьи обширные владения находились как раз неподалеку от границ Бургундии.
Герцог любил устраивать браки, полезные с государственной точки зрения. Он с упоением исполнял роль свахи и соединял своих подданных нерушимыми узами с поистине королевским вдохновением. При этом он оставался в полнейшем неведении относительно чувств брачующихся сторон — они его просто не интересовали.
Во время турнира в голове Филиппа созрел дерзновенный план: привязать к себе прелестную Катрин узами любви и одновременно выдать ее замуж за шампанского дворянина, который был значительно старше ее и, следуя законам природы, должен был покинуть этот мир гораздо раньше своей будущей супруги. Это предоставило бы герцогу Бургундскому прекрасный повод вмешаться, чтобы защитить права любезной его сердцу молодой вдовы. Он мог бы дать отпор законному наследнику (юному брату д'Оссонвиля) и таким образом расширить свои владения за счет вожделенных земель Шампани.
План удался только наполовину. Д'Оссонвиль, втайне поощряемый герцогом, быстро стал в ряд официальных претендентов на руку девушки, но выступление Филиппа в роли соблазнителя провалилось полностью. С жестокой беспечностью, свойственной молодости, Катрин де Шатонеф откровенно заявила ему, что хотя он и герцог, но для нее слишком стар. Катрин хотелось бы вступить в брак с: каким-нибудь молодым и красивым сеньором, своим ровесником, который бы обеспечил ей радости любви. В то же время она надеялась, что имя супруга позволит ей занять то место, на которое она была вправе рассчитывать по рождению. Иными словами, Катрин де Шатонеф не чувствовала в себе призвания стать герцогской фавориткой.
Филипп Добрый испытал жестокое разочарование. Он обожал женщин и с ранней молодости коллекционировал любовниц. Сопротивление Катрин взбесило его. Но раз женщина была для него недоступна, он поклялся во что бы то ни стало завладеть ее землями. И однажды упрямица получила официальное распоряжение выйти замуж за сира д'Оссонвиля — и как можно скорее.
Столь прямолинейный приказ поверг девушку в смятение, можно сказать, даже в отчаяние. Отказывая сорокалетнему герцогу, она вовсе не собиралась бросаться в объятия человека еще более старого и гораздо менее привлекательного! Катрин попыталась защитить себя. Попросив аудиенции, она стала умолять Филиппа позволить ей повременить с браком, внушавшим ей отвращение. Увы, в ответ она получила ледяной отказ и формальное подтверждение предыдущего распоряжения. Ей дали понять, что брак этот обусловлен высшими интересами герцогства Бургундского, подданной которого она является, и она должна быть счастлива оказанным ей высоким доверием.
— К тому же, — прибавил в заключение герцог, — вы совершите вполне благочестивый поступок. Вы скрасите последние годы жизни почтенного человека, который, без сомнения, будет относиться к вам скорее как к дочери, нежели как к жене. Вы станете для него последней отрадой: несчастный на коленях будет обожать вас, словно святую деву! Поверьте, придет время, и вы будете мне благодарны за то, что я устроил этот брак.
Эти слова Катрин де Шатонеф запомнила навсегда. Ибо следует признать, что, набрасывая картину будущей жизни юной мадам д'Оссонвиль, Филипп Добрый проявил недюжинное воображение. Нежные и поэтические краски, которыми он расписал ее будущее, разительно отличались от того, что ожидало ее на деле…
В первую же брачную ночь Катрин почувствовала, что Жак д'Оссонвиль отнюдь не собирается обращаться с ней «по-отцовски».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12