Это будет дорого стоить, очень дорого.
Роджера предупредили, что лучше не спрашивать имени человека, с которым он будет иметь дело, а называть его «патрон», то есть босс, хозяин.
— Я хочу освободить Генри де Коньера и его дочь. Толпа — это идея Луи. Я не понимаю, почему это будет стоить дорого. Не дорого стоит поднять нескольких подстрекателей, проповедующих жестокость.
Босс согласился, мрачно улыбаясь.
— Похоже, я вообще подстрекателям платить не буду, но не хочу слишком много жестокости в этом городе. К тому же толпу нужно воодушевить. Люди ни с того ни с сего не побегут по ночным улицам. В этом городе нельзя разжигать страсти толпы раньше времени. Здесь уже и так неспокойно и гражданская гвардия сразу же усмирит непокорных. Если вы хотите достичь цели, не должно быть ни звука раньше времени.
Роджер размышлял с непроницаемым лицом. Он, конечно, с удовольствием заплатил бы. Нужно осуществить сделку, не отрицая очевидного.
— И еще, — сказал он. — Я хочу освободить заключенных, чтобы они были за воротами. За все будет заплачено.
Мрачный взгляд сверлил Роджера, жадность боролась с предвидением. Наконец патрон покачал головой, улыбнулся, на этот раз с уважением.
— Хорошо, заключенные будут освобождены из «Отеля де Виль». Это нетрудно сделать и без толпы, но мне в этом городе жить. Маро окружит весь этот район и сожжет нас дотла, если кто-то откроет дверь и выведет их за ворота.
Роджер пожал плечами:
— Делайте, как считаете нужным, но помните, что я чужестранец. Что имею, то имею. Если договоримся — хорошо. Если нет, то я не смогу достать больше. Я просто нанятый агент и ничего больше.
— А-а…
Удовлетворение отразилось на изборожденном морщинами и потяжелевшем лице. Теперь было понятно, патрон знал, с кем имеет дело, и успокоился. Он был уверен, что имеет дело с каким-то идиотом знатного происхождения. Однако все знают, что господин де Коньер был титулованным дворянином. Возможно, что его семья использовала агента. Без сомнения, тот будет стараться, как можно выгоднее провести сделку, чтобы остаток денег присвоить. Взгляд, которым он сверлил Роджера, стал ледяным.
Роджер почувствовал, как струйка холодного пота стекает по спине, и надеялся, что его лицо не выдало этого. Ему удалось холодно улыбнуться.
— Револьвер в моем кармане нацелен под столом на ваше брюхо, патрон. И потом, деньги не в моей комнате и даже не в городе. — Он врал, конечно. Деньги были там, где им и положено быть, под фальшивым настилом под сиденьем коляски. Роджер, однако, мог прибегнуть ко лжи ради благородного дела. — Вы получите их быстрее, если честно сыграете свою партию.
Тяжелые глаза сощурились. Напряжение спало. Цена была названа. Роджер покачал головой, почувствовав большое облегчение. Он принес хорошую сумму денег, но рассчитывал, что разговор пойдет о простом подкупе, а не о восстании. Названная цена была выше, чем он мог заплатить, но незначительно. Они стали торговаться всерьез. В этом Роджер оказался почему-то менее удачлив, чем рассчитывал. Цену удалось сбить, но не настолько, на сколько рассчитывал Роджер.
— Если у вас нет таких денег, — сказал, наконец, патрон, — мы попусту теряем время. За меньшее я это делать не стану.
— Они у меня есть, — сказал Роджер. — Но я же должен отправить этих людей в Англию. Мы должны есть и спать.
— Это ваши проблемы. Есть способ питаться и без денег. Определенно, un des coureurs de rue Bow сможет это устроить.
Роджер рассмеялся. Ему нужно было некоторое время, чтобы соединить французскую фразу с «Сыщиками полицейского суда», организацией, которая занималась возвращением пропавшего имущества, поисками пропавших людей и охотой на преступников за деньги. У «Сыщиков» была невысокая репутация. Люди, которые там работали, были обычно не намного лучше преступников, с которыми имели дело. С другой стороны, некоторые из них были умными людьми, и репутация организации была выше за границей, чем в Англии. В замечании, что можно прожить и без денег, было больше вызова, чем насмешки.
Патрон твердо стоял на своем, и уступать не собирался. Роджер думал, как мало денег у него осталось, но был запас ружей. Когда они уедут из Салю, можно будет их продать. Он стал размышлять, как организовать передачу Генри и его дочери и заплатить означенную сумму. Когда дело было улажено, Роджер предложил, с улыбкой глядя на револьвер, чтобы его компаньон сопровождал его до более безопасного места в городе.
— Вы думаете, что я возьмусь за это дело, полагаясь только на ваше слово? — спросил старик. Его лицо стало злым и уродливым. — Это шутка?
— Ах да, совсем забыл. — Роджер и не ожидал, что ему поверят. Такие отговорки были характерны для роли, которую он играл. Он вытащил из кармана монеты, завернутые в бумагу, и передвинул их на противоположную сторону.
Сверток был тут же взвешен в руке патрона.
— Еще, — сказал он.
— Ни су, — ответил Роджер. Он протянул руку по направлению к монетам. — Верните их обратно, и мы квиты. Я больше не буду торговаться и в любом случае больше не принесу. Люди будут в ваших руках. Когда я получу их в целости и сохранности, вам заплатят. Я не хочу, чтобы их сопровождали более двух человек. Если придет больше, я не появлюсь и вы никогда не получите денег.
— А если я выведу ваших людей и приду только с двумя, что вас остановит, чтобы подстрелить нас? Нет, я хочу больше.
Роджер встал, стараясь не выдать своего замешательства. Преимущество, что он держал револьвер в кармане, было несомненным.
— Я не занимаюсь убийствами, — зло ответил Роджер, соображая, какие найти слова, чтобы убедить патрона. — В моих интересах получить де Коньеров в целости и сохранности, потому что мне хорошо заплатят, когда я вернусь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116