Ему была приятна мысль, что он перехитрил их. Эти чувства подогрели рассказы Анэ о том, что в тюрьме Ля Форс совершались зверства, как и в Аббатстве.
Резня могла произойти в результате путаницы, отсутствия подготовки или бессилия правительства. Если чернь поднялась, ее можно остановить только силой. Было ясно: собрание не верило, что армия выполнит их приказы. Таким образом, того, что случилось в Аббатстве, нельзя было избежать, по крайней мере, предсказать. Молодой Сэнт Мэр сказал, что депутаты собрания пытались остановить казни. Однако это не могло служить оправданием тому, что произошло в Ля Форс. Не имело значения, организовывало ли само собрание эти зверства. У них был целый день, чтобы предотвратить эти события, но ничего не было сделано. Если Роджер хоть чем-то сможет помочь людям, попавшим в их руки, он с радостью сделает это.
Они приехали на следующий день с большим запасом еды из кафе. Мадам Анэ настояла на этом, сказав, что это пустяк по сравнению с тем, что Роджер спас для них. Леония, в конце концов, приняла все с сердечной благодарностью. Она знала, что должна быть благодарна, но только сейчас поняла, что у нее нет ни малейшего представления, как с этим быть.
Самой трудной задачей было разместить его инструменты, используя прилавки, крючки и другие приспособления, оставленные портным. Он начал работу с большим энтузиазмом и был слишком занят, чтобы отвечать на вопросы Леонии, чем ему помочь. Он стал с ней почти резким. Сначала Леония удивилась, но потом испугалась и почувствовала себя виноватой. Она заставила Роджера организовать дело, но он не был оружейником. Он был джентльменом, и она думала, что он очень мало знал об этом ремесле. Сейчас она переживала, что его невежество выдаст их.
Она раскаивалась, но было слишком поздно. Лучшее, что она могла сделать, — это не мешать ему, пока он не справится с трудностями. Они могли придумать, как скрыть его незнание и неумение, пока они не уедут из Парижа. Она принесла дорожную сумку с одеждой в помещение и, чтобы забыть о своих тревогах, стала обдумывать свои обязанности.
Первое было легким. Она постелила постель и открыла окно, чтобы проветрить комнату. Затем развесила одежду. В конце концов, спустилась на кухню.
Роджер слышал это, но не оторвался от дел. Его кипучая деятельность, конечно, не имела ничего общего с работой оружейника. Ему пришло в голову во время переезда, что теперь Леония может не делить с ним постель. Дом, как и большинство домов в Париже, был высокий и узкий, с магазином на первом этаже и кухней на заднем дворе. На следующем этаже была спальня портного и столовая, но был еще один этаж для детей и слуг. Роджер решил выбрать одну из верхних комнат. Это будет правильно. Тем не менее, он просто не мог сделать это.
Совесть боролась с желанием, они так подходили друг другу, что все, что Роджер мог сделать, — это засунуть голову в песок и дать возможность Леонии выбирать без какого-либо нажима или предложений с его стороны. Когда он бросал на нее взгляды, пока она устало тащилась наверх с тяжелой дорожной сумкой, он изнемогал от чувства вины. Если бы у него была возможность, говорил он себе, он уже все испортил, представив, в каком аду будет жить. Что с ним не так, что он не может соответствовать двум женщинам, которых желал?
Эти мысли вызвали новые угрызения совести, какое право он имел желать такую девушку, как Леония? Она вдвое его моложе и в десять раз богаче — богатая наследница. Он был так мрачен, когда спешил прибрать прилавок, где прежде кроили одежду, что Леония прошла на цыпочках у стены. Она знала, что неправа, и не хотела обращать на себя внимание. Замечая каждое ее движение, каждый вздох, Роджер увидел виноватое выражение ее лица. Его сердце болезненно сжалось.
Опять голова пошла кругом. Отчаяние вынудило его пойти посмотреть, что с ней. Малодушие просило отсрочки. Возможно, стыд оказаться неблагодарной изменит ее решение, когда она увидит, как он несчастен. Пугаясь своего жестокого шантажа, Роджер бросил все дела и помчался наверх. Подавляя надежду, которая росла так быстро, что почти душила его, он зашел на основной жилой этаж. Обеденная комната была пуста. Закусив губу, он пошел в спальню.
Первое, что он увидел, — пустая дорожная сумка, второе — аккуратно заправленная кровать. Это еще не все, сказал он себе, когда его сердце запрыгало. Это не объяснение, что Леония должна приготовить ему постель. Но Роджер не поверил своим глазам, когда увидел одежду, висевшую в шкафу. Он понял, Леония решила, что они вместе будут делить комнату.
Совесть заговорила снова. Роджер спустился, прошел через магазин и подошел к Леонии, уставившейся на вертел и ухваты на плите. — Леония, — сказал он более грубо, чем собирался, — нет причин, чтобы мы спали вместе. Есть комнаты…
Она обернулась, ее лицо вспыхнуло, глаза загорелись, как только что отчеканенное золото. Это предложение было жестоким, подумала Леония, оставить ее одну горевать и сожалеть о том, что она сделала. Разозлившись, Леония не защищалась, но была не настолько сердита, чтобы вообще отказаться от Роджера. Она не позволит ему идти своим собственным глупым путем из-за того, что у него плохое настроение.
— Не глупи, — отрезала она. — Извини, что поставила нас в сложное положение, но я не отказываюсь от своих обязанностей, которым совершенно не обучена. Достаточно приготовить одну постель и держать две комнаты и кухню в чистоте. У меня нет желания убирать еще лишнюю кровать и комнату.
— Боже мой! — воскликнул Роджер. — Я не подумал об этом. Тебе не пристало это делать, Леония. Я найду тебе служанку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116