– Нет! Какой бес вселился в них?! Начинать новую ссору с королем, когда этот проклятый легат Мартин только и ждет, как перехватить доходы какой-нибудь свободной епархии в пользу папы, было бы идиотством. Только не Бонифаций!
– Да, он должен быть благодарен уже за то, что брат так отчаянно боролся за назначение его архиепископом Кентерберийским. Я говорил ему. Но он сказал, что есть высшие цели… Черт возьми! Мне кажется, он верит и даже убежден, что таким образом исполняет свой долг перед Господом. Ты же помнишь эту старую историю с моим дедом и святым Томасом Бекетским. И все же Бонифаций не такой простак, когда имеет дело с аппетитами папы. Он уже назначил Ричарда де Виша епископом и проследил, чтобы все доходы распределялись надлежащим образом.
Вильям не мог ничего ответить на это, как только присвистнуть. Ричард кивнул головой и продолжал:
– Так решилась судьба Винчестерской епархии. Генрих понимал, в любом случае это проигрышное дело. Думаю, Вильям Савойский сказал ему уже к тому времени, что потерял всякую надежду на избрание. Генрих упорствовал только из упрямства, но затем понял: уступая Винчестер, завладеть которым так сильно хочет папа, он приобретает сторонников своих взглядов на Чичестерский диоцез.
– Пусть так, – заметил Вильям. – Чичестер не настолько важен, чтобы о нем тревожиться. А поскольку оба, Пасселью и де Виш, англичане, бароны успокоятся, хотя многие еще ненавидят Пасселью за введенные им поборы после расследования лесного дела. К тому же не так страшен и Винчестер. Если это вся ваша плохая новость, то не стоит огорчаться.
– Нет, – сурово сказал Ричард, и, будь здесь кто-нибудь из знававших короля Джона, он вздрогнул бы: так похож был в этот момент сын на старого короля, – Груффид, сын Ллевелина, мертв.
– Мертв? – Вильям невольно повысил голос.
– В тот день, когда я получил от тебя письмо, у меня было еще одно, от Генриха, по тому же делу. Я уже знал, что Дэвид обращался к папе. Если я тебе об этом не упоминал…
– Это не имеет значения, – прервал его Вильям, улыбаясь. – Вы были в дурном настроении, когда я в последний раз говорил с вами, к тому же не было никакой необходимости спешить в этом деле.
– Тогда – да, но в связи с Груффидом все изменилось к худшему.
– Есть что-либо странное в его смерти? – спросил Вильям.
Ричард встал и пожал плечами.
– Нет… Да… Не знаю. Вильям, тебе известно, каков этот уэльсец. Он даже пытался бежать. Сделал веревку из тряпья – простыней, скатертей, кусков материи – и хотел спуститься вниз. Узлы не выдержали. Это был крупный, грузный человек. Разбился насмерть.
В наступившей тишине мягко прозвучал голос Элис:
– Говорят, они как дикие звери. Думаю, это правда в том смысле, что они не любят сидеть взаперти.
Вильям вздрогнул, но не отвел глаз от Ричарда.
– Его все равно нельзя было удержать. Он не сдержал обещания. Никто не станет винить Генриха за это. Ему разрешили встречаться с женой и другими людьми, ему предоставили все необходимое…
– Кроме свободы, – едко прервал его Ричард.
– Будьте благоразумны, – настаивал Вильям. – Он начал бы войну, обещай Генрих мир Дэвиду. Если бы он попал в плен к Дэвиду, его участь была бы не лучше.
– Ты никогда не любил его, – сказал Ричард.
– Да, не любил, как, впрочем, и Дэвида. Я бы предпочел, чтобы старый Ллевелин был менее прозорлив и твердо держался уэльских обычаев. Тогда он просто разделил бы земли между сыновьями и споры между ними избавили бы нас от лишних хлопот.
– О нет, – сердито сказал Ричард. – Все бы повторилось. Раньше или позже один из них обратился бы к Генриху, и тот позволил бы ввязать себя в…
– Это его обязанность и право, – сказал Вильям. – Он – повелитель Уэльса и обязан разрешать споры между своими вассалами.
– Все согласились с этим, кроме уэльсцев, – огрызнулся Ричард и вздохнул. – Впрочем, дело не в этом. Они снова взялись за оружие.
– Что? После смерти Груффида? Как они прослышали?
– И ты еще спрашиваешь об этом, Вильям? Не ты ли писал мне о слухах, известных всем? Что, по-твоему, Груффид собирался делать после того, как спустился бы на землю, – пешком идти или плыть в Уэльс? С этим в одиночку не справиться. Как могло случиться, что охрана не заметила пропажи скатертей и других тряпок? Думаешь, это минутное дело – разрезать их и связать в такую длинную веревку? Без сомнения, не прошло и часа после случившегося, а кто-то уже мчался в Уэльс. Единственное, чего я не могу пока узнать, – кто замешан в этом, и что желал: бегства или смерти Груффида.
– Полагаю, одно могло зависеть от другого, – сказал Раймонд, но тут же запнулся и покраснел, стоило только Ричарду и Вильяму посмотреть на него в упор.
– Да? Ну и… – произнес Вильям.
– Прошу прощения, – сказал Раймонд, – Мне не следовало вмешиваться.
– О нет, – заметил Ричард, – вам не к лицу сначала разжигать наш интерес, а потом прятаться в кусты. Дайте нам дослушать вас до конца.
Вильям тоже ободряюще улыбнулся, и Раймонд поверил, что это действительно интерес, а не раздражение назойливостью юнца, навязывающего свои мысли старшим, с чем он часто сталкивался у себя дома. Но теперь молодой человек говорил не так уверенно, как в начале.
– Мне кажется, здесь возможны два или даже три предположения. Первое – те, кто любил Груффида, не могли смириться с его заточением.
– Маловероятно, слишком их было мало, – пробормотал еле слышно Вильям. Ричард укоризненно покачал головой, но ничего не сказал своему другу.
– Затем те, кто не хотел войны в Уэльсе, либо желал восстановления влияния короля Генриха по согласию самих уэльсцев, а не с помощью английской армии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130