ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Служители попятились, а потом попросту сбежали, скрывшись за дверьми храма. Ариадна опустила руки. Дионис проводил взглядом сбежавших служителей и обернулся к Ариадне.
— Я только спросил, где ты. А они испугались. Чего? Ты же ведь не боишься.
— Мое отсутствие рассердило тебя, господин, и они почувствовали твой гнев.
— А ты не чувствуешь?
— Не знаю, как ответить, Дионис. Я знаю, что ты зол; я ощущаю твой гнев. Но... между жаром и едкостью этого гнева и мной словно стоит облачная стена.
— Поэтому они и зовут тебя, когда быкоглавый ярится? Этот туман защищает тебя и от него?
— Никогда, господин. Цветок моего сердца открывается лишь для тебя. А от Минотавра меня защищает его память о том, как я заботилась о нем в его младенчестве и детстве. — Она поколебалась — перед ее мысленным взором вновь вспыхнули направленные на нее рога, — но все же продолжила: — Бедняга. До него никому нет дела, и он это чувствует, поэтому до сих пор и тянется ко мне.
— И, жалея его, ты отдаешь ему предпочтение передо мной. Даже приди я к тебе в грязных лохмотьях, изодранный и усталый, ты не оставила бы его, чтобы позаботиться обо мне.
Ариадна рассмеялась.
— Потому что даже в лохмотьях, изодранный и усталый, ты великолепен... — смех ее оборвался, — ...а он — немногим больше, чем зверь. Ох, Дионис, ум его совершенно не развивается. Он думает, как двухлеток.
Яркие синие глаза смотрели отстраненно. Дионис не намерен говорить о Минотавре, подумалось Ариадне. Из этого ей придется выпутываться самой, без его помощи. Однако думая, что он не хочет обсуждать ее трудности, она ошибалась. Оказалось, он даже намерен кое-что к ним добавить.
Окинув взглядом открытое святилище, Дионис, не сказав больше ни слова, двинулся в храм. Ариадна последовала за ним в свои покои и заняла привычное место. Дионис по-прежнему молчал, глядя через окно на склон горы, и Ариадна в конце концов спросила — не взглянет ли он на приношения, которые служители приняли для него, и не отберет ли, что хочет. Он повернул голову.
— Быкоглавый опасен.
Ариадна глубоко вздохнула. Неужто она снова неосознанно звала на ломощь и Дионис приходил к ней? Видел ли он эти нацеленные на нее рога? Ледяные мурашки пробежали по спине девушки. Достаточно ли разумен Минотавр, чтобы поддаться влиянию Диониса? А если он вдруг бросится на ее. господина? Или даже ранит?
Но Дионис был не зол — только встревожен, да и она помнила, что ни мгновения не боялась Минотавра по-настоящему, просто была потрясена его неожиданной яростью. И Ариадна рискнула.
— Что ты имеешь в виду, господин?
— Его... быкоглавого...
— Он зовет себя Минотавром, — подсказала Ариадна.
— Его заметили на Олимпе, — договорил он, будто не слыша слов Ариадны.
На мгновение в ней вспыхнула надежда, что олимпийцы решат ее проблему за нее, но она сразу же усовестилась. Дионис продолжал — и стало ясно, что беда угрожает не Минотавру.
— Вакх — гадатель, это его единственный Дар, и порой он подглядывает за великими магами. Он сплетник и любит слухи. — Глаза Диониса блеснули и он отвернулся. — Он всегда рассказывает мне все, что касается тебя либо Кносса. Он надеется посеять меж нами раздор.
— Пока ты об этом знаешь, он для меня безвреден, — спокойно ответила Ариадна.
— Тебе не может нравиться, что он живет у меня. Мне не понравилось бы видеть рядом с тобой того, кто говорит обо мне гадости. Но я не знаю, что делать. Он живет у меня дольше, чем ты живешь на свете: мы познакомились вскоре после того, как умерла первая Ариадна. Если я прогоню его, он будет обречен на голод.
— Конечно, мне не нравится, что он говорит про меня гадости. Я не желаю ему зла...
Дионис наклонился и прижался губами к ее волосам, но отстранился прежде, чем Ариадна подняла голову и подставила его губам свои.
— Ты никогда никому не желаешь зла, — сказал он. «Почему он не откликается на мое желание?» — спросила себя Ариадна. Но она знала почему. Женщины Олимпа намного прекраснее ее. Однако если он не хотел ее как женщину — очень жестоко было так настойчиво уговаривать ее переселиться к нему. Ариадна отогнала горькие мысли.
— Господин мой, — продолжала она, — если ты считаешь меня истинными Устами, мне нечего бояться ядовитого языка Вакха. Истинные Уста не могут лгать. То, что он сказал о Кноссе, было важно?
— Что до этого — не уверен. Вакх говорит — он слышал, как Афина сказала Аполлону, что народ ее города зол на твой народ за то, что критяне ставят так называемого Бога-Быка выше других богов.
— Народ города Афины?.. Афиняне? — повторила Ариадна — А им-то что за дело? Критяне же не диктуют им каким богам поклоняться. Почему же они диктуют критянам? И какое моему народу дело до того, что они думают — если только они не воззвали к Афине и не упросили уничтожить Минотавра?
— Нет, это вряд ли. Кажется, они хотят использовать поклонение ложному божеству как предлог, чтобы помешать подписанию какого-то договора, который предложил Афинам царь Минос. С другой стороны, ты сможешь избавиться от своего чудища.
Ариадна ничего не ответила и не подняла головы. Она разрывалась между воспоминанием о несчастном сводном брате, пытающемся найти и выдавить непроизносимое для него слово, чтобы умолить сестру не бросать его, и о его детских, непомерных требованиях к ней. Она не могла вынести мысли, что несчастному созданию причинят вред, но мечтала освободиться от бремени его привязанности.
Дионис, должно быть, понял, что ее мучает. Он улыбнулся.
— Тебе вряд ли стоит волноваться. Египетские жрецы Аписа — священного быка — спят и видят, как бы им заполучить быкоглавого. Ну а уж они, если получат его, будут с ним нянчиться почище, чем ты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129