– Между мной и Николь стояло такое, что не приведи Бог, но мы с ней любим друг друга, вне всякого сомнения. А тебе это досталось чертовски легко. Тебя любит очаровательная, умная девушка. От тебя только и требуется – принять ее любовь.– Я и принимал. Я просил ее выйти за меня замуж, а она выдвигает все новые требования. – Грант пробежал рукой по волосам. – Я, видите ли, должен был просто сказать ей, что люблю ее. Я и впрямь мог повести себя таким образом, – он вдруг заговорил взволнованным голосом, будто наконец пришел к верному выводу, – но ей этого никогда не увидеть.– Ты лучше присмотрись к себе, – посоветовал Дерек. – Если ты способен вести себя подобным образом...Грант ударил кулаком по столу.– Да, ты прав – она умная. Лучшего способа двигать меня к безумию не придумаешь. Знает, что я неэмоциональный человек – даже бесстрастный, и просит единственную вещь, которую я не могу ей дать.Дерек с иронией посмотрел на все еще стиснутый кулак Гранта:– Гм... бесстрастная натура. Ты не хочешь произвести переоценку? Да, иногда говорить с тобой, все равно что со стеной. Но помнишь, как ты взъярился, когда однажды я сказал тебе, что не поплыву в кругосветку? Мне хотелось, чтобы ты набросился на меня. Я молился, чтобы ты, наконец, вышел из себя.– Зачем?– Чтобы поверить, что ты еще жив, что ты не механизм и не мертвый внутри. Теперь я знаю, что ты несчастный человек. Слава Богу, эта девушка пробудила что-то живое в тебе. То, что ты чувствуешь к ней, зацепило твою жизнь, и я не могу не радоваться этому.Слова Дерека еще больше рассердили Гранта. Ничто не нарушит его упорядоченной жизни, пока он сам этого не пожелает.А та любовь, которой ей так хочется...Он никогда не был трусом, но чтобы отдать свое сердце кому-то на попечение? Ну уж нет! Так можно попасть на опасную почву, позволить себе деградировать, и тогда... Пугающая перспектива того, что Виктория будет злоупотреблять его доверием и он больше никогда не узнает счастья, приводила его в отчаяние. Любой здравомыслящий мужчина должен бояться потерять контроль над своим собственным счастьем. Сделаться зависимым от кого-то первый раз в жизни, с тех пор как он стал мужчиной? Когда Грант думал об этом, он чувствовал себя так, будто его душат за горло.– Ну и что же ты собираешься делать дальше? – поинтересовался Дерек.– То, что всегда планировал: доставлю ее Белмонту и в будущем, когда он скончается, заеду туда и затем вернусь к своей проклятой жизни.В положенный час Аманда, Дерек и Николь с ребенком собрались все вместе у экипажа, чтобы проводить их.– И полдня не прошло, как погода наладилась. Скоро мы приедем к вам с визитом, – пообещала Николь, передавая Виктории маленького Джеффри. Тори побаюкала его на руках и даже пролила слезу на его голубой чепчик. Когда она поцеловала мальчика и вернула матери, Дерек бросил выразительный взгляд на Гранта, что, должно быть, означало немой вопрос.Грант тотчас вернул ему взгляд и коротко мотнул головой. Глава 24 Экипаж Гранта подкатил к подъездной аллее Белмонт-Корта. Пастушьи собаки прыгали по снегу рядом с каретой, к восторгу Камиллы и Виктории, захваченных новыми впечатлениями.Прилегающая усадьба являла собой идиллическую картину, скрадывающую упадок графского дома. Грант приезжал сюда еще перед плаванием и был поражен плачевным состоянием дома и запущенностью садов. Именно тогда он убедился, что здесь требовалась большая работа.Однако с виду поместье выглядело не хуже, чем любое другое владение: вдоль извилистой дороги тянулись ряды стройных деревьев, и позади простирались долины и холмы, засыпанные снегом.Парадная дверь с огромной трещиной вернула Гранта к реальности. Корт погибал и, чтобы выжить, нуждался во вливании дополнительных капиталов.Грант протянул руку к отполированному дверному кольцу, сияющему, как и раньше, свежим блеском: то, что еще оставалось, слуги графа сохраняли как могли.Дверь открылась, и на пороге показался пожилой мужчина: на голове у него торчал хохолок, лицо украшали бачки, узкие у висков и расширяющиеся книзу.– Боже мой! Боже мой! Это Действительно вы! Мы едва поверили посыльному. Проходите, проходите! Я – Хакаби, управляющий, – представился мужчина гостям с низким поклоном. – А это миссис Хакаби, старшая экономка. – Он указал на грузноватую женщину, которая переминалась рядом с ним. Она была совершенно седой, хотя на лице ее не видно было морщин. – Вы, наверное, нас не помните?Виктория подумала секунду, потом сказала:– Не у вас ли было так много детей?– Она помнит нас! – Миссис Хакаби в возбуждении всплеснула руками.Виктория тут же представила Камиллу, а Гранта они уже знали. Прежде чем закрыть дверь, Хакаби показал на рыжеволосого мальчика, носившегося по двору.– Это самый младший из девяти Хакаби, – гордо сказал он. – И должно быть, последний. Он помощник конюха.– Деревенские зовут его Хак. – Сообщив это, миссис Хакаби бросила тревожный взгляд на Камиллу, которая побледнела после тряской езды. – У вас, вероятно, все болит от долгого путешествия и отвратительных дорог. Я скажу, чтобы вам принесли обед, а мистер Хакаби проводит вас в ваши комнаты.Когда они следом за Хакаби поднимались по лестнице, Виктория неожиданно спросила:– Сколько лет этому поместью? Я не помню, чтобы оно выглядело таким... старым.– В том виде, как сейчас, Корт был построен в начале семнадцатого века, – ответил Хакаби. – Но резиденция находится здесь с конца четырнадцатого.Корт всегда поражал Гранта своей планировкой. Так как дом имел вогнутую форму, то из большинства комнат на каждом из трех этажей открывался вид на два центральных двора – нижний и верхний, как их здесь называли, а также на живописные окрестности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101