Он не был похож на ее прежние туалеты. Пенелопа, которую он помнил, была верхом элегантности.Его глаза сощурились, когда он дотронулся до дешевого жемчужного ожерелья. Пару часов назад он почти убедил себя, что ее появление в салоне связано с неудачным поворотом в карьере. Ведь она вообще была авантюристкой по натуре, и путешествие по Западу могло прийтись ей по вкусу. Он также помнил, что она, как и он сам, была полна упрямой гордости и скорее пострадает от последствий своего неудачного поступка, чем признает совершенную ошибку.По крайней мере, именно так он расценил ее поведение на лестнице. Гордость и смущение. Но сейчас убогое платье Пенелопы Пэрриш лишь укрепило зародившееся у него подозрение, что она оказалась в беде. И эта беда была гораздо серьезнее, чем девушка пыталась ему представить.Мысль о Пенелопе, совершенно одинокой в трудной ситуации, испуганной и постеснявшейся попросить помощи, наполнила его желанием помочь ей, стать ее защитником. Он хотел стать тем человеком, которому она бы доверяла и к которому могла обратиться в самые трудные времена. Он хотел…Подавив свои рыцарские порывы, Сет резко отстранил Пенелопу. Он просто не мог следовать желаниям своего сердца. К черту все! Он должен сдерживать свои эмоции, пока не совершил какую-нибудь ужасную глупость.Но это не помогло развеять его смятение, особенно когда девушка взяла его за руку и прошептала:— Спасибо за твою доброту, Сет. Мне жаль, что я доставила тебе столько неприятностей.Благодарность Пенелопы звучала так униженно, что Сет едва не сгорел от стыда. Почувствовав себя полным ничтожеством, он искренне повинился:— Да это я должен просить прощения! Накормить тебя этими яйцами — довольно грязная шутка.Свет миллионов звезд и полной луны осветил лицо Пенелопы, смотревшей на него. У Сета перехватило дыхание, едва он встретился с ее взглядом и улыбкой.Господи! Как она красива! Особенно когда улыбается и пара чудесных ямочек играет на ее щеках. Сет всегда любил эти ямочки, и ему пришлось сделать неимоверное усилие, чтобы снова не заключить ее в объятия и не расцеловать эти ямочки.Улыбаясь, Пенелопа покачала головой.— Как я могла забыть, что ты такой любитель розыгрышей… особенно когда дело касается еды. Никогда не забуду тот случай, когда ты принес мне красивую коробку с улитками в шоколаде. — Она приподнялась на цыпочки и заправила прядь его волос за ухо, совсем так, как делала во время их встреч. — Ты ждал, пока я съем все до последней штучки, и только потом сказал, что это было.От такого знакомого жеста у Сета снова перехватило дыхание. Когда он смог заговорить, его голос стал тихим и хрипловатым:— Лавочник, продавший мне конфеты, уверял, что они самые популярные.Она рассмеялась, и он не смог удержаться и улыбнулся в ответ.— Жадная девчонка! Ты даже не удосужилась спросить у меня, что это за конфеты, а сразу набросилась на них, как голодный уличный мальчишка.Ему также вспомнилось, как она вспыхнула от притворного негодования, когда он признался в своей маленькой шутке, и стала в отместку щекотать его. Сета снова пронзила боль желания при воспоминании о близости, некогда связывавшей их.— Я хочу заключить с тобой сделку, — сказала она. — Пообещай больше не кормить меня своими экзотическими деликатесами, и я прощу, что ты заставил меня так мучиться в этот вечер.Теперь настала очередь Сета рассмеяться.— Ну, сейчас ты похожа на настоящую Пэрриш. Кажется, для тебя еще не все потеряно.— Возможно. — Она улыбнулась. — Так ты согласен?Он с нежностью посмотрел на ее ямочки.— Разве можно сказать «нет» перед такими очаровательными доводами.В тот момент, когда они скрепляли свою сделку рукопожатием, дверь резко распахнулась. Из салона выскочили Бертрам, Эффи и Майлс. Пенелопа тотчас же выдернула руку из ладони Сета и быстро отступила назад, ее лицо сделалось белее мела.Сет, обеспокоенный и озадаченный ее реакцией, повернулся и, прищурив глаза, изучающе уставился на вышедших из салона людей.— Я повсюду ищу тебя, Лорели! — закричал Майлс, грубо схватив Пенелопу за руку. — Мама сказала, чтобы я сейчас же проводил тебя в пансион.Сет шагнул к Пенелопе, стремясь защитить ее.— Девушка нездорова. И как ее спутник на этот вечер я считаю своим долгом проводить ее домой.Закудахтав, точно наседка над цыплятами, Эффи отодвинула Майлса в сторону.— Бедняжка. Да она совсем зеленая! — Эффи прижала ладонь ко лбу Пенелопы. — Хмм, по-моему, у нее жар. — Кивнув со знанием дела, она заключила: — Думаю, небольшая доза патентованного регулятора Фланнингана приведет ее в норму.У Пенелопы при одном упоминании Эффи о патентованных средствах заболел желудок. Подавив подступившую тошноту, она простонала:— Я буду в порядке. Мне всего лишь надо пойти домой и поспать.— Именно туда я и собираюсь проводить тебя, — ответил Сет, взяв ее под руку.— Ну нет! — Майлс выскочил перед ними. — Мы должны слушать вас и подчиняться только в рабочее время, но вы не можете распоряжаться нами вне стен салона. Мама велела мне проводить Лорели, и я намерен сделать это прямо сейчас!Сет насмешливо приподнял бровь.— Ты всегда делаешь то, что говорит тебе мама?Лицо Майлса вспыхнуло от негодования.— Моя мама самая замечательная женщина на свете, — с пафосом заявил он. — А раз так, то мой долг — подчиняться ей. Нa вашем месте я бы помнил это.— А на твоем месте я бы лучше помнил, у кого находятся твои расписки по карточным долгам, — парировал Сет, его терпение испарялось с угрожающей быстротой.Майлс побагровел.— Джентльмен никогда бы не заговорил об этом при дамах.— А мужчина никогда бы не позволил этим дамам унижаться, чтобы заплатить его карточные долги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114