Она отвезет их в порт. Потом корабль доставит ее в Англию, где будет ждать другая карета, на которой она приедет в Марли — фамильное имение ее семьи.Эйдриан Берчард, наверное, думал, что он везет ее домой.Если бы Марли был ее домом! Но она ненавидела его. Там ее поджидают призраки, беззащитность и унижение.Крохотное зернышко сопротивления, зародившееся в глубине души, постепенно разрасталось. София ухватилась за него, как утопающий хватается за соломинку, ища поддержки в хаосе чувств, царящих в ее сознании и сердце.Рано утром она уговаривала себя, готовясь к неизбежному путешествию, решив взглянуть на все философски и под маской безразличия спрятать панику и меланхолию.Но сейчас, увидев карету, поняла, что стоит ей переступить порог, и хрупкое равновесие, которое она обрела в жизни, рухнет.Так София стояла у двери, не в силах сделать решительный шаг, и не обращала внимания на Дженни, которая пыталась подбодрить ее.— Все готово к отъезду, ваша светлость, — обратился к ней Эйдриан, исподлобья поглядывая на нее.— Что ж, мистер Берчард, тогда все, кто готов, могут ехать. Я сожалею, что не могу быть среди них.Эйдриан Берчард тяжело вздохнул.И прошел в дом.Несколько слуг спускались по лестнице. Не говоря ни слова, только используя жесты, он приказал им поторопиться. Они поспешили вниз.Софию возмущало послушание, с которым все выполняли его команды. Прищурившись, она смотрела на ладную фигуру Эйдриана Берчарда.— Дженни, ступайте к карете. Подождите там герцогиню, — бросил он на ходу.Дженни топталась на месте, беспомощно глядя на Софию. С виноватым выражением лица она наконец вышла из дома.София и Эйдриан остались одни, глядя друг другу в глаза. Он не говорил ни слова. Его взгляд потеплел, выражение стало менее жестким и раздражительным и, пожалуй, даже симпатичным.— Выбора нет, — объявил Эйдриан. Он имеет в виду ее или себя?— Потому что вы не даете мне права выбрать, — возмутилась она.— Атак как его нет, — продолжал он, игнорируя ее слова, — сделаем то, что необходимо, с достоинством, которое отвечает вашему положению.— Какая странная судьба у женщины, не правда ли? Достойное поведение означает подчинение и сдачу своих позиций. Сопротивление прихотям мужчин равносильно детскому упрямству. Вы должны простить меня, но, я думаю, мир сошел с ума.— Возможно, вы правы. Сегодня тем не менее выбора нет. Она ненавидела уверенность, с которой он распоряжался ее жизнью.Эйдриан протянул ей руку, приглашая пройти вперед.— Пора, герцогиня.Яркое воспоминание вспыхнуло в ее сознании: она входит в порт после побега из дома. Когда ее нога коснулась земли Франции, она глубоко вздохнула. В то мгновение чувство свободы и безопасности захлестнуло ее.София чувствовала почти физическое облегчение, как будто тонула, ей не хватало воздуха, и вот теперь вынырнула на поверхность и смогла снова дышать.Войти в карету означало снова ощутить нехватку воздуха.Ну уж нет! Она не бросится в объятия судьбы с готовностью.София проигнорировала предложенную руку. Сев на нижнюю ступень лестницы, она обхватила колени руками и уставилась перед собой невидящим взглядом.Эйдриан молчал. Не двигался. София отказывалась замечать его. Она знала, что поступает как ребенок, но ей стало все равно. Вся ее натура воспротивилась сделать последний шаг.Внезапно он оказался прямо перед ней. Ее взгляд уперся в его бедра, что немало смутило ее.София ожидала увидеть в нем раздражение, однако Эйдриан смотрел на нее с теплотой, которая удивила ее.Эйдриан вовсе не рассердился, а просто выжидал.И София заключила, что он ее понимает. Пусть не все, но понимает.— Как я говорил вчера, я освободил бы вас, если бы смог, — заверил Эйдриан.Но он не может, значит, ей придется подчиниться.— Вы помните, я ведь предупреждал, что отнесу вас на корабль, если вы заупрямитесь?София отвернулась, в ее глазах стояли слезы отчаяния. Она никак не могла примириться с происходящим, но оно должно случиться, хочет она или нет.— Мои искренние извинения, герцогиня.Эйдриан наклонился, стараясь поднять ее на ноги. Не желая подчиниться, она обмякла; тогда он поднатужился, хмыкнул и взял ее за руки.Не успела София и глазом моргнуть, как оказалась у него на спине, его руки придерживали ее за ноги.Пусть в таком странном положении, но он заставит герцогиню Эвердон начать путешествие в Англию.София стояла на палубе, держась обеими руками за перила и подставив ветру свое лицо. Он безжалостно растрепал ее аккуратную прическу, над которой так трудилась Дженни. От влажного ветра ее накидка, в которую она завернулась, намокла. С напряжением вглядываясь в туманную мглу, она ждала появления ненавистного острова.Ощутив рядом чье-то присутствие, она подняла глаза и увидела Эйдриана Берчарда.— Вы не отходите от меня ни на шаг, — усмехнулась она. — Боитесь, как бы я не прыгнула за борт? Уверяю вас, для такого поступка у меня нет ни достаточного отчаяния, ни необходимой смелости. В детстве я чуть не утонула и не имею никакого желания снова пережить подобный ужас.— Я больше обеспокоен, как бы сырой воздух не повредил вам.— Да нет, платье сухое, немного намокла накидка. Если он и имел намерение увести ее с палубы, то предпочел промолчать. Положив руки на перила, он обратил взор к морю.— Куда мы прибудем?— В Портсмут. Кажется, тот самый порт, откуда вы отправились во Францию?— Да. Я прискакала сюда на лошади. В моем ридикюле лежала только горсть дорогих безделушек. Ни одежды… ничего больше.— Какая отвага!— На самом деле далеко не так. Я была ужасно напугана, но более сильные эмоции заглушали страх, и поэтому, к своему собственному удивлению, мне удалось осуществить задуманное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14