Видимо, ее отец догадывался, что мои перспективы не столь лучезарны, как мне казалось.
Он сделал широкий жест, охватывая кабинет, дом и все прочее. Усталость и раздражение, написанные на его лице, красноречивее всяких слов говорили о его финансовом положении.
– Волею случая я оказался включенным в кружок Артемис Блэр. Там я познакомился с Друри. На одном из приемов он удостоил меня беседой о постигшем меня разочаровании.
– Глупо с его стороны. Вряд ли найдется мужчина, который оценит подобное вмешательство.
– Я не оценил, поверьте мне. Он пустился в долгие нудные рассуждения о том, что мне повезло, что брак уничтожает чувства, что свободная любовь намного предпочтительнее, ну и все в том же духе.
– Это была философия, которой он придерживался в своей жизни.
– Черт с ней, с его философией! Меня взбесило, с каким важным видом он излагал свои просвещенные взгляды. В общем, я сказал ему, что он являет плохой пример того, что проповедует, поскольку Артемис Блэр завела себе другого любовника. – Чолгроув поморщился и пожал плечами. – Как я уже сказал, я был молод и горяч.
– Неприятно, конечно, когда такие вещи бросают тебе в лицо, но вы были не единственным, кто об этом знал. Вряд ли он затаил злобу.
– Друри ничего не знал. Я открыл ему правду. Он был потрясен. Разгневан. У меня даже мелькнула мысль, что он бросит мне вызов за то, что я посмел предположить подобную вещь. Вскоре, однако, стало очевидным, что он устранился из ее жизни. После того как его глаза открылись, ему не составило труда выяснить, кто был его соперником. А может, он просто спросил у нее.
– Вы знаете, кто это был?
– Полагаю, что да. Мне пришлось иметь дело с этим человеком. Это был мошенник, торговавший поддельными древностями, которые предлагал зеленым юнцам вроде меня.
Выражение лица Чолгроува оставалось спокойным, но в его глазах мелькнули искорки гнева. Эллиот не собирался развивать эту тему, но складывалось впечатление, что Федра оказалась слишком великодушной в своей оценке деятельности Торнтона.
– Вы так говорите, словно приобрели некоторые из этих подделок.
– Я не могу доказать, что эти вещи поддельные. Но как бы то ни было, я не собираюсь портить ему жизнь, распуская сплетни. Я не стал поднимать шум тогда, и делать это теперь…
Конечно. Вообще-то я знаю, кто это был. И всего лишь хотел получить подтверждение.
Чолгроув ненадолго задумался, затем поднялся.
– Пойдемте со мной. Я вам кое-что покажу.
Они вышли из кабинета и направились в переднюю часть дома.
– Я мнил себя коллекционером еще со студенческих лет. Начал с римских монет, затем перешел на древности. Именно это привлекло меня к кружку мисс Блэр и способствовало включению в ее ближайшее окружение. Поэтому, когда мне предложили настоящую редкость – причем предложение поступило от человека, который пользовался расположением мисс Блэр и должен был разбираться в подобных вещах, – я чувствовал себя достаточно уверенно, чтобы заплатить изрядную сумму.
Чолгроув свернул в бальный зал. Эллиот последовал за ним. Их шаги отдавались эхом в просторном помещении. Мебель была покрыта чехлами, на настенных канделябрах скопилась пыль. Очевидно, зал не использовался годами.
– Когда мой отец заболел, он наконец счел нужным посвятить меня в проблемы, связанные с нашим поместьем. Для меня, привыкшего жить на широкую ногу, словно деньгам не будет конца, было большим потрясением узнать, что я близок к разорению. Я начал распродавать свою коллекцию. И именно тогда узнал, что моя удачная покупка – подделка.
– Вы уверены?
– Не менее четырех экспертов высказались однозначно. Я продолжал искать такого, кто опровергнет их мнение, но напрасно.
– Вы выразили свои претензии продавцу?
Они шли по галерее, тянувшейся вдоль бокового фасада здания. Со стен на них взирали портреты предков Чолгроува, обрамленные резными багетами.
– Конечно. Он настаивал на том, что эксперты ошиблись. Поэтому я отправился со своей уликой к мисс Блэр. Не думаю, что она была замешана в этом деле, однако она не сразу признала мою правоту. Ее реакция, выражение лица… Она явно расстроилась, но пыталась защитить его. Вот почему я решил, что это был ее новый любовник.
Чолгроув остановился перед стеклянной витриной и указал на среднюю полку:
– Вот она. Впечатляет, правда? Я держу ее здесь, чтобы напоминать себе о собственной глупости. Хотя, глядя на нее, не скажешь, что я был так уж глуп. Меня заверили, что это очень хорошая подделка. Главное отличие в резьбе, нанесенной более современным способом, который могут распознать далеко не все археологи.
– Да, это действительно впечатляет.
– Он сказал, что ее нашли на дне моря, в Италии. Черт, он отлично знал, как раззадорить мое тщеславие.
Они стояли плечом к плечу перед стеклянной витриной. Чолгроув удрученно улыбался, вспоминая об ошибках молодости, а в груди Эллиота открылась новая бездна.
– Я посоветовал бы вам поговорить с мисс Блэр, Чолгроув. Отправляйтесь в Лондон и попросите жену Хейдена устроить вам встречу. Расскажите мисс Блэр историю, которую вы только что рассказали мне. У меня есть основания думать, что ее очень интересует личность человека, который продал вам этот предмет древности, и, возможно, она выслушает вашу просьбу, касающуюся мемуаров, без предвзятости.
– Я не хотел бы называть его имя, Ротуэлл. Пусть даже по прошествии стольких лет и только в ее присутствии.
– Вам не придется. Просто захватите эту вещь с собой.
Он указал на полку, где стояла маленькая бронзовая статуэтка обнаженной богини, практически неотличимая от той, которую он недавно видел в кабинете Матиаса в Позитано.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97