– Анджела, ты же знаешь – я не смогу так часто отлучаться с поля, – огорченно сказал он. – Но, если хочешь, мы могли бы встречаться вечерами.
– Думаю, это будет нелегко. Я же могу выбираться только тогда, когда все укладываются спать. Теперь дом будет затихать очень поздно – мама столько всего напридумывала.
– Ну, мы еще решим, как быть. – Он протянул девушке руку и помог ей выйти из лодки. – Раз я сказал, что у тебя будет хорошее лето, то слово свое сдержу. Буду ждать тебя под ивой – что делать. Ведь я могу надеяться, что ты придешь, если только сумеешь освободиться.
– Я сделаю все, что в моих силах. Обещаю.
Их взгляды встретились. Бретту опять пришлось призвать на помощь все свое самообладание, чтобы не заключить девушку в объятия, а Анджела задумалась о том, как стала бы себя вести, если бы он сделал это.
Наклонившись, Гатор принялся засовывать зубаток в садок. Это занятие помогло ему взять себя в руки и справиться с охватившим его волнением.
За обедом только и разговоров было, что о гостях, которых ожидали на следующее утро. Даже Клодия вела себя нормально, хотя обычно в присутствии Реймонда она глаз с него не сводила и слушала все, что тот говорил, с раскрытым ртом. Сам Реймонд казался более раскованным, чем обычно, и даже предложил свозить Парди на скачки, когда вернется из поездки в Кентукки.
– Ты едешь по делу? – быстро спросил Синклер. Он был вовсе не в восторге от того, что жених дочери думает только о развлечениях, вместо того чтобы заняться чем-то серьезным. Сам Элтон пребывал в уверенности, что каждый независимо от своего достатка обязательно должен работать.
Реймонд не заметил осуждающего взгляда будущего свекра и принялся объяснять, что едет покупать новых лошадей и что его не будет почти месяц.
– Меня пригласили на несколько ферм, – похвастался он. – Там сейчас очень красиво, для поездки самое время.
– Не знаю, не знаю, – пробормотал Элтон. – Мне не до красот – надо работать.
Реймонд равнодушно пожал плечами. Он уже привык, что плантаторы смотрят на него свысока, но это его не тревожило.
И вдруг Анджела выпалила:
– Если бы вы согласились поселиться в Бель-Клере, то могли бы держать лошадей здесь, а не возить их постоянно на бега.
Все были поражены ее словами.
– Не думаю, что это устроит мамочку. К тому же я не хочу жить возле лошадей. В конце концов, мне нравится ходить на бега! – воскликнул Реймонд. – А здесь я просто не выдержу, я не мыслю жизни без города!
«Да уж, – подумала девушка с горечью. – Тебе наплевать на то, где хочется жить мне».
Ощутив на себе сочувственный взгляд отца, Анджела подняла на него полные слез глаза. Элтон похлопал дочь по руке – он-то отлично понимал ее чувства, и за это она любила его так, как не любила никого на свете.
Дом сиял чистотой, везде стояли вазы со свежими цветами. Твайла велела Клодии и Анджеле надеть нарядные платья. Гостей ждали подносы с лимонадом и пироги с инжиром. Даже прислуге было велено нарядиться в особые, надеваемые только в торжественных случаях, ливреи.
Около полудня Клодия, наблюдавшая за дорогой, истошно завопила:
– Они едут! Я вижу их коляску!
Анджела, сидевшая за книгой в гостиной, недовольно поморщилась: вдруг Гатору удалось ускользнуть с плантации, и он ждет ее сейчас под старой ивой. Ей не выбраться из дома!
Маленький Вильям, сын Кезии, одетый в бархатный красный камзол, послушно застыл на подъездной аллее – ему было велено взять лошадей под уздцы, как только коляска остановится у дома. Анджела подумала, что мальчик, должно быть, изнывает от жары.
Дворецкий Мальколм, тоже выряженный в бархат, распахнул дверцу экипажа, а стоявший рядом с ним слуга протянул вперед руки, ожидая возможных приказаний.
Дилайла Парди оказалась раза в три толще, чем была в предыдущий свой приезд. Ее лицо утопало в складках жира, а когда она замахала Твайле, то пухлая рука заколыхалась в воздухе, как желе.
Следом за Дилайлой из коляски выбрался Стивен. Он и вправду почти не изменился, разве что стал еще выше. У него были огромные уши и крючковатый нос, но зато на лице играла теплая, приветливая улыбка.
Анджела сразу же заметила, как Клодия изобразила лицемерную, вымученную улыбку. Можно было не сомневаться: сводная сестренка наверняка ждала, что Гадкий утенок за долгие годы превратился в прекрасного принца; однако этого не произошло, и девушка едва не расплакалась от разочарования, когда увидела гостя. Клодии стоило больших усилий не убежать к себе в комнату.
Глянув на Анджелу, Дилайла насмешливо прищелкнула языком:
– Ах, малышка, стало быть, ты уже помолвлена! Как жаль! Разве ты не знала, что я собиралась свести тебя со Стивеном?
– Ну-ну! – раздался веселый голос Твайлы. – Тебе же всегда было известно, что Анджела должна выйти за сына Иды и Винсона. Кстати, прошу тебя не забывать о Клодии!
Анджела едва сдержала сочувственный возглас. Бедняга Стивен! Ни один мужчина не заслуживал участи стать мужем Клодии.
Вечером, когда родители болтали с гостями, а Клодия подозрительно долго не отходила от Стивена, Анджела заявила, что хочет оставить гостей, потому что у нее болит голова. Никто не возражал. Девушке даже не пришлось убегать из дома обычным путем – она просто вышла и направилась к старой иве.
– Все-таки сбежала! – радостно встретил ее Бретт.
– Ты давно меня ждешь?
– Нет, – солгал он, не желая признаваться, что сидит здесь уже несколько часов.
– У нас… К нам приехали гости, – неуверенно сообщила Анджела, удивляясь внезапно охватившему ее смущению.
– Знаю. – Гатор тоже чувствовал, что ему не по себе. Он лихорадочно принялся обдумывать, что предложить ей, кроме обычного разговора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118