– Мадам Колтрейн? Очень приятно видеть вас. – Он спросил у Кит, все ли у нее в порядке.
– Все отлично. Благодарю, – кратко ответила та и хотела пойти дальше, но Курт преградил ей путь.
– Как чувствует себя моя лошадь?
– Это не ваша лошадь! – с негодованием ответила Кит. – Вы переписали ее на меня. Я выиграла пари, помните?
– Все зависит от того, – с подчеркнутой медлительностью сказал он, – позволительно ли считать предательство честной победой.
Кит знала, что бабушка прислушивается к каждому слову. Конечно, Кит позже придется все ей объяснить.
– Я не провела вас. Ведь вы меня ни разу не спросили, умею ли я это делать. Нет, вы, как настоящий эгоист, заняты только самим собой. Всего хорошего!
Кит попыталась пройти мимо него, но он встал напротив:
– Нет, Кит, вы все-таки обманули меня.
– Если вы не уйдете с дороги…
– Кит, спокойнее! – предостерегла ее Китти и обратилась к Курту: – Совершенно ясно, что вы кое в чем придерживаетесь с Кит разных мнений, но сейчас, конечно, не время для выяснения. Возможно, вы посетите Кит до ее отъезда в Нью-Йорк и урегулируете свои разногласия?
– В Нью-Йорк? – удивился Курт. – Вы собираетесь в Нью-Йорк?
– Да, туда переезжает моя семья, – беззаботно ответила Кит. – И поскольку нам больше нечего обсуждать, может быть, отойдете в сторону и позволите бабушке и мне продолжить путь?
Зачем она смотрит на его губы? Зачем вспоминает, как они прикасались к ее губам? Она надеялась, что Курт не услышит взволнованного биения ее сердца.
– А что будет с лошадью?
– В каком смысле? – не поняла Кит.
– Вы ее продадите?
– Нет. Я беру ее с собой.
– Ты берешь лошадь в Америку? Зачем, если ты… – начала Китти, но тут же умолкла. Кит в ужасе покосилась на нее: бабушка едва не выдала их планы вернуться в Испанию!
– Если вы не отойдете, то я закричу! – предупредила Курта Кит сквозь зубы.
Он отступил в сторону, а его лицо исказилось гневом.
Кит прошла мимо него. Как только они завернули за угол, Китти не выдержала:
– Скажи мне, пожалуйста, что все это значит?
Кит шла быстро, словно пыталась убежать не только от Курта, но и от своих собственных бушующих эмоций.
– Речь шла о бое быков, в котором я участвовала, чтобы выиграть у него Пегаса. Он настолько тщеславен и самодоволен, что не в состоянии признать, что женщина способна победить его!
Китти рассмеялась:
– О дитя мое, да ему наплевать на эту лошадь!
Кит замедлила шаг:
– Что ты сказала?
– Повторяю: его мало заботит лошадь.
– Это смешно, – усмехнулась Кит. – Курта Тэннера не интересует никто, кроме него самого.
Китти хорошо помнила время, когда испытывала к Тревису одно лишь презрение. Если бы кто-нибудь тогда сказал ей, что она влюбилась в него, она посчитала бы этого человека сумасшедшим. Поэтому она промолчала и не открыла свою душу. Не сказала Кит, как сильно Курт Тэннер напомнил ей Тревиса Колтрейна.
Ни Кит, ни Китти не знали, что, когда они повернули за угол и исчезли из виду, Курт пересек улицу и направился в контору налогового инспектора.
Когда они подошли к автомобилю, где их ждал Муэго, Курт вышел из конторы.
По его взбешенному виду всякий бы понял, что лучше не вставать на пути такого человека.
Глава 13
Две последующие недели для семьи Колтрейнов пролетели в кипучей деятельности. Они готовились к возвращению в Америку. Хотя Кит и делала вид, что помогает собираться, тем не менее использовала малейший шанс, чтобы улизнуть из дома и заняться своими собственными делами, связанными с ее будущим возвращением в Испанию.
Поскольку она не знала точно, когда приедет обратно, то попросила Ригуэро тайком присматривать за ее ранчо. Лучше, если в течение нескольких месяцев кто-то станет представлять ее интересы. Но это будет до тех пор, пока она сама не начнет жить собственной жизнью так, как захочет.
Кит не любила обманывать, но знала, что сейчас ложь необходима. Она чувствовала себя по-настоящему виноватой, увидев, как обрадовался ее отец, когда она попросила взять с собой в Нью-Йорк Пегаса. Он посчитал, что она отказалась от своей идеи возвращения в Испанию. Она, увы, не могла сознаться, что делает так, потому что опасается, как бы Курт Тэннер не похитил прекрасного жеребца, узнав, что она купила участок, на который нацелился он.
В последний вечер, который они проводили в Испании, в их честь был дан роскошный ужин в доме сеньора Ортеги Монолете, очень богатого и влиятельного дипломата. Кит ждала этого события, ибо в Валенсии у нее оставалось много друзей. Пребывая в праздничном настроении, она, готовясь к приему, остановила свой выбор на сногсшибательном платье из изумрудного бархата. Карасиа зачесала ей на макушку отсвечивающие золотом волосы и закрепила вокруг шеи ожерелье из жемчуга и сапфиров.
Когда Кит спускалась по лестнице, Джейд гордо воскликнула:
– О Кит, дорогая, ты прелестна! Тебе следовало бы быть титулованной принцессой в нашей семье!
Колт, только что приехавший из Мадрида, вышел из кабинета, чтобы поприветствовать ее.
– Она и есть принцесса, – улыбнулся он. – Независимо от того, даровал ли царь ей титул или нет. Она твоя копия…
– Нет! – возразила Джейд. Муж и дочь вопросительно взглянули на нее. Она смутилась, попыталась смягчить свою неожиданную реплику. – Она… она, мой дорогой, никогда не походила на меня. Ведь мы всегда говорили, что она похожа на Китти, то есть на твою ветвь семьи.
– Вот в этих словах – вся твоя мама! – воскликнул Колт с притворным раздражением. – Всегда боится, что кто-нибудь подумает, будто ты унаследовала свой облик от нее, а не от меня. Почему так – не понимаю… Она красива так же, как красива ты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80