Крепко прижав девушку к своей груди, он прикоснулся губами к ее лбу.
– Надеюсь, я не помешал? Я должен был прийти! Потребовались некоторые усилия, но мне все же удалось выяснить, где остановилась ваша семья. Я хотел узнать, как поживает ваша бабушка… и вы, – добавил он ласково. Кит благодарно улыбнулась ему, взяла его за руку и усадила на стоящий напротив камина диван.
Курт спокойно выслушал все, что она ему рассказала о Китти. Когда она закончила рассказ, приведя мрачный прогноз врача, он пообещал:
– Я сделаю все, что смогу. Сегодня я должен ехать в Нью-Йорк, а неделей позже в Испанию. Но если я нужен, только скажите.
Кит улыбнулась:
– Когда бабушка поправится, то перед тем как куда-нибудь ехать, она должна будет восстановить силы. Поэтому я не знаю, когда вернусь в Нью-Йорк, а тем более в Испанию.
Курт помолчал, а потом заговорил о том, что, вероятно, заботило его больше всего:
– А что будет с Пегасом? Вы, Кит, не можете содержать его долго в конюшне. Подобные лошади нуждаются в открытых пространствах для разминок. Вы погубите его, если будете держать без движения взаперти.
Кит обидело прозвучавшее в его голосе раздражение.
– Его ежедневно выводят на прогулку, – сказала она, оправдываясь.
Курт знал это, равно как и знал о конюшне, где Кит содержит жеребца. Он лично все выяснил. Понимая, что рискует вызвать гнев Кит, Курт предложил:
– Я возьму его с собой в Испанию. У вас здесь и так много забот.
– Нет, – возразила она, высвобождаясь из его объятий.
Курт не хотел спорить, но считал нужным высказать свое мнение:
– Я не могу допустить, чтобы такая лошадь пострадала из-за вашего упрямства. Мы оба понимаем, что вы привезли ее, преодолев такое расстояние, лишь потому, что боялись, будто я предъявлю на него права.
– А разве вы не это пытаетесь сделать сейчас? – Разговор вымотал Кит. – Вы, кажется, забыли, что это моя лошадь, и забота о ней лежит на мне. Не на вас!
– О Кит! – внезапно поднимаясь, тяжело вздохнул Курт. Стоя перед горящим камином, он укоризненно сверху вниз смотрел на девушку. – Почему так всегда получается? Я пришел сюда не для того, чтобы спорить с вами.
– Тогда зачем же вы здесь? – холодно бросила она.
– Я волнуюсь о лошади. Кроме того, по закону она моя. Вы втянули меня в пари, которое должно рассматривать только как шутку, и выставили меня идиотом. Правда, дело даже не в этом. Вы не можете заниматься таким дорогим животным, как Пегас. Знаете, сколько он стоит? Заглянули хоть раз в счет за его покупку?.. Десять тысяч долларов!
Кит встала, всеми силами стараясь не вспылить.
– Вы переписали счет на меня, – коротко напомнила она. – Как вы смеете говорить, что его содержание не мое дело? Кто вы такой, чтобы судить об этом? Я очень хорошо разбираюсь в лошадях, и…
– Я переписал счет на вас сгоряча, – прервал Курт. – Он никогда не был вашим и никогда не будет!
– Зачем же вы тогда делали вид, что Пегас мой? Что вы пытались доказать? – возмутилась Кит.
– Доказать? – с издевкой повторил он. – Подумайте сами, Кит. Честно признайте: вас тянуло ко мне, как меня к вам, а борьба за лошадь только предлог.
– Хотите сказать, что переписали счет только ради того, чтобы… купить меня?
– Точно. – Он самоуверенно улыбнулся. – Я хотел сделать нечто такое, чтобы до вас дошло, что вы хотите меня. – Он грубо привлек ее к себе и страстно поцеловал. – Почему вы, Кит, не можете быть честной хотя бы с самой собой? – прошептал он.
На какое-то мгновение она, потрясенная его дерзостью, лишь молча в упор смотрела на него. Нет, больше выносить это она не в состоянии! Она отступила назад, чтобы дать ему пощечину, но он схватил ее за запястье и завел руку за спину.
– Мерзавец! – закричала она. – Вы никогда не получите меня, никогда не получите эту лошадь! А теперь убирайтесь вон…
Внезапно дверь в гостиную громко хлопнула. Кит повернулась и увидела ворвавшегося в комнату отца.
– Что, черт побери, здесь происходит? – рявкнул он и, заметив, что Курт удерживает Кит, бросился на него, изрыгая ругательства.
Курт немедленно выпустил Кит:
– Извините, мистер Колтрейн. Между нами возникло небольшое недопонимание.
Кит потирала запястья, с трудом сдерживая гнев. Меньше всего она хотела, чтобы отец вмешался в эту историю.
– У нас произошел спор, – разъяснила она. – Ничего серьезного. Мне очень жаль.
– Ты выбрала самое подходящее время! – съехидничал отец. – Твоя бабушка на смертном одре, а ты визжишь, как девица легкого поведения. И вы, Тэннер… – Колт переключил свой гнев на него. – Вы привыкли так обращаться с женщинами?
– Только в тех случаях, когда они собираются дать мне пощечину, – холодно заметил Курт.
– Живо рассказывайте мне, что здесь произошло, – угрожающе сказал Колт, поглядывая то на Курта, то на Кит.
Кит нервно пожала плечами:
– Я сказала: у нас был небольшой спор. Я вышла из себя. Вот и все. Прости.
– Следует ли мне напоминать, что мы гости в доме Бачера и своим поведением ты позоришь нашу семью?
– Все дело в лошади, – сказал устало Курт.
Кит предостерегающе взглянула на него:
– Я улажу это.
Курт покачал головой:
– Простите, но ваш отец имеет право знать. – Он повернулся к Колту: – Лошадь, которую ваша дочь привезла из Испании, – моя.
Колт нахмурился:
– Она сказала, что выиграла ее на скачках.
– Да, это так, но в то время она не знала, что лошадь была украдена у меня человеком, который заключил пари с вашей дочерью.
Колт застыл от возмущения.
– Ну что же, мистер Тэннер, если это правда, вы должны были прийти ко мне, а не к моей дочери, однако не в этот момент. Поэтому попрошу вас оставить нас. Если вы свяжетесь со мной, когда мы вернемся в Нью-Йорк, мы обсудим этот вопрос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80