Эйприл спрятала смущенное лицо на груди у Рэнса. Все обитатели лагеря окружили новобрачных, желая им долгой, счастливой жизни.
Венчание состоялось на следующее утро, когда бледно-серое небо только начинало розоветь под лучами солнца, встававшего из-за горных вершин. Пели птицы, ветер ласково шевелил кроны деревьев, и казалось, что сам Господь Бог благословляет с небес молодоженов.Но для первой брачной ночи времени не было… Мужчины спешили выступить в поход. Как объяснил Рэнс: «Юг на грани удушья».В его голосе слышалась неподдельная горечь.– Шерман по-прежнему доказывает то, что обещал доказать уже давно: если война перекинется на территорию Юга, Конфедерации придется плохо. Северяне наносят нам удар прямо в сердце, Эйприл!– И что ты собираешься делать? – в тревоге спросила она. – Что ты можешь сделать?..– Я могу добыть лошадей и боеприпасы для Конфедерации. Наверное, мне не удастся сделать много, но я по крайней мере попытаюсь…– Еще я рассчитываю на тебя. Надеюсь, ты сможешь управиться с делами здесь, в лагере. Мы привезем вам свиней, цыплят, муки, соли, чтобы вы могли продержаться зиму. И еще кое-что я могу пообещать тебе, синеглазка… – Его голос звучал торжественно, он на мгновение привлек Эйприл к себе. – Я сделаю все от меня зависящее, чтобы наш ребенок родился в Пайнхерсте. Не знаю, удастся ли мне выполнить свое обещание, но я постараюсь!Звездно-полосатый флаг Конфедерации гордо развевался на холодном осеннем ветру впереди отряда, выступившего в свой нелегкий поход. А Эйприл осталась в лагере, вспоминая о Рэнсе и его поцелуях, вкус которых напоминал теплое, сладкое вино.
Очень скоро осень сменилась зимой. Иногда неделями не было никаких вестей, и тогда кто-нибудь из мужчин, оставшихся в лагере, отправлялся на разведку в горы и, как правило, возвращался с новостями.Реальностью становилось предсказание Шермана о том, что ворона сдохнет с голоду там, где прошли его люди.Еще более страшными были сообщения о дезертирах и солдатах, намеренно или случайно отставших от частей Шермана. Те, для кого мародерство стало жестокой забавой, были куда более опасны, чем регулярная армия Шермана. Они грабили, сжигали и расхищали все, что попадалось им на огромном пространстве от Атланты до моря.А в это время армия Ли голодала. В пищу шло все: издохшие лошади, крысы, тараканы… Сражение южан с голодом оказалось самым страшным и изнурительным сражением в этой бесчеловечной войне.И все-таки Эйприл находила успокоение в жизни на Чеахе. Она частенько бродила по лесам, наслаждаясь терпким ароматом горных цветов и сладкозвучным пением птиц. Иногда часами стояла на вершине, восхищаясь великолепием дикой природы. Перед ней во всей красе лежала ее любимая Алабама.Где-то сейчас Рэнс? Жив ли он?.. В глубине души Эйприл верила, что Рэнс обязательно вернется к ней. Эта вера да еще несказанная красота окружающей природы наполняли душу молодой женщины покоем, которого она так долго была лишена. Только сейчас Эйприл начала понемногу оправляться от страданий, которые ей пришлось перенести за последние несколько лет.Старшие и более опытные женщины – подруги Эйприл по горному лагерю подсчитали, что она станет матерью в конце мая. «Прекрасное время для рождения, – думала счастливая Эйприл, осторожно прикасаясь к округлившемуся животику. – Новая весна наступит на земле, и вместе с ней появится новый человечек».Однажды – это произошло воскресным утром в начале апреля – часовой, стоявший на посту ниже лагеря, издал крик, напоминавший крик козодоя. Это был условный сигнал, означавший, что кто-то едет. Эйприл бросилась бежать вместе с остальными обитателями горной деревушки. С узкой тропинки, со всех сторон окруженной густыми зарослями, она увидела мужчин в серой форме. Кое-кто опирался на плечо товарища, а некоторые были настолько слабы, что их буквально волочили по земле. А над маленьким отрядом по-прежнему реял гордый флаг Конфедерации, изрядно потрепанный, но непокоренный.Внезапно лес огласился истерическими криками радости – это женщины, пристально вглядываясь в утомленные, исхудалые лица мужчин, узнавали своих мужей и возлюбленных. Сердце Эйприл болезненно сжалось: Рэнса среди них не было. Ничего не видя от слез и страшась расспрашивать мужчин, чтобы не услышать жестокую правду, она тихонько отошла от остальных и углубилась в лес. Дойдя до полянки, молодая женщина опустилась на пенек, вдыхая сладкий запах весны и пытаясь успокоиться. Воздух был поистине упоителен. Эйприл пила его, как чистую родниковую воду, но больше не в силах была сдерживаться и зарыдала.– Как можно плакать среди такой красоты, синеглазка?Эйприл окаменела. Должно быть, она заснула и видит сон. Но тут она почувствовала у себя на плече тяжелую руку. И в то же мгновение грязная худая собачонка выскочила из леса и принялась лизать ей лицо.– Так не годится, – пробормотал Рэнс, опускаясь на колени перед Эйприл и с любовью заглядывая в родное лицо. – Среди такой красоты грешно плакать…Они бросились друг другу в объятия, смеясь и плача одновременно, не в силах поверить, что все происходит наяву. Наконец-то!– Для меня война окончилась, – сказал Рэнс, кивая на свою забинтованную ногу.Эйприл в испуге вскрикнула, но он поспешил успокоить жену:– Ничего страшного! Скоро заживет. Пуля янки все-таки достала меня. Врачи побоялись вынимать ее – говорили, что она засела слишком глубоко. Начали меня уговаривать ампутировать ногу, но я уперся покрепче Кларка! Так что для меня все самое страшное уже позади, дорогая, – повторил Рэнс, гладя золотистые волосы Эйприл и покрывая поцелуями ее губы и щеки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133