О Господи, Господи, Господи…– Именно так, милочка. Я знаю, что говорю. – Селма взглянула на Эйприл с неподдельным сочувствием. – А тебе тут туго придется: уж больно ты молодая и хорошенькая. Конечно, под этим мешком тебя не очень-то разглядишь, но, сдается мне, у тебя и тело красивое. Эти ублюдки с ума сойдут, когда тебя увидят, но им придется подождать. Новенькой всегда сначала занимается Черноротый, а остальным она достается только после того, как надоест ему. Ну а ты ему вряд ли быстро надоешь!Слезы бессильной ярости показались на глазах Эйприл. С ужасом глядя на Селму, она спросила дрожащим голосом:– Что же это за место? Как может правительство допускать такое безобразие?Селма пожала плечами.– Мне кажется, никому дела нет до того, что творится в нашем «домике». Ведь Тарборо – специальная женская тюрьма. В ней содержатся те, кого подозревают в шпионаже или измене Югу. Нас считают отбросами, подонками и хотят убрать подальше, как говорится, с глаз долой. В то же время казнить или повесить боятся – ведь мы как-никак женщины. Поэтому и суют в эту дыру и тут же о нас забывают, а Черноротого и его команду это вполне устраивает, ведь, служа здесь, они не опасаются, что попадут на фронт, где сгинут ни за грош. Да еще имеют бесплатный гарем в придачу! А вообще-то здесь не так уж плохо. Если бы не приходилось так много работать, я была бы вполне довольна жизнью. Конечно, как подумаешь, сколько денег я могла бы за это время заработать в ричмондских борделях, так вроде бы и жалко. Ну с этим ничего не поделаешь! А среди охранников есть и неплохие ребята, как я слышала. Наши девочки даже дерутся из-за них…Эйприл передернуло от отвращения.– Это ужасно! Я даже не могла предположить, что такие мерзости существуют на свете…– Существуют, и еще как! Так что не упускай своего шанса. Веди себя похитрее, милочка, и постарайся подольше ублажать Черноротого, потому что когда пойдешь по рукам, то с тебя живо слетит твой ангельский вид!Женщины так увлеклись беседой, что не заметили, как дверь открылась, и опомнились, лишь когда раздался громоподобный голос Кейда Блэкмона:– Селма, ты что здесь делаешь? Почему не работаешь? Хочешь, чтобы я спустил с тебя шкуру?Под его грозным взглядом Селма сразу съежилась и боязливо отползла в угол кровати.– Каспер разрешил мне пойти и лечь. Мне стало плохо от жары. И еще я занозила себе ногу, и…– А ну заткнись! – проревел Блэкмон, отвешивая Селме увесистую пощечину. – Я устал от твоего нытья. И не притворяйся, что больна – с тобой все в порядке. Сейчас же иди на огород, а не то я спущу с тебя шкуру, поняла?– Да, сержант, поняла. Простите…Селма бочком соскочила с кровати и заторопилась к выходу. Эйприл с ужасом увидела, что за ней тянется кровавый след – она действительно занозила ногу, что и пыталась объяснить Блэкмону, но тщетно.Подождав, пока за ней закрылась дверь, Кейд кинул сверток Эйприл на колени.– Надевай! Здесь все носят такие платья…Он не успел докончить фразу – Эйприл, дрожа от гнева, обрушилась на него с упреками:– Ах ты ублюдок! Она действительно больна. Если бы ты внимательнее взглянул на нее, то и сам заметил бы это! И ногу она и вправду занозила – вон на полу кровь, ты что, не видишь? – Она жестом указала на пятно. – Скажи мне, сержант, знает ли президент Дэвис о тюрьме Тарборо? Известно ли ему, что здесь происходит? Селма мне сказала, что твои охранники насилуют женщин и что…– Ты что, взбесилась? Замолчи сейчас же! – Он рывком поставил Эйприл на ноги, и с нее слетела мешковина, которой она до сих пор прикрывалась.– Не твое дело рассуждать о том, что здесь происходит. Какое ты имеешь право, ты, презренная шпионка, даже упоминать имя такого достойного человека, как президент Дэвис?Тут взгляд Блэкмона упал на ее грудь и скользнул ниже. Он молчал минуты две.– Боже мой… – наконец хрипло простонал он, пораженный красотой Эйприл. – Боже мой, такой женщины я в жизни не видел!..– Убери свои грязные лапы, мерзкий ублюдок! Не смей меня трогать! – Эйприл отчаянно пыталась высвободиться из его цепких лап, но безуспешно. – Не смей прикасаться ко мне, слышишь?На лице Блэкмона появилось странное выражение. Не обращая внимания на крики Эйприл, он сгреб ее в охапку и вынес на улицу. Тщетно Эйприл била его, кусалась, царапалась – для могучего Блэкмона ее удары были все равно что укусы комара.– Пожалуйста, не надо! – взмолилась она.Теперь, когда Эйприл осознала, что не в силах пробить этого человека-гору, ее гнев сменился мольбой. Блэкмон не сводил с нее жадного взгляда.– Хочу побаловаться с тобой, милочка. Мне еще ни разу не попадались такие красавицы!Дойдя до своей хижины, Блэкмон ногой распахнул дверь и подвел Эйприл к кровати. Раздеваясь, он приговаривал:– Тебе будет хорошо, милочка, обещаю. Я буду очень нежен! – Он вскарабкался на Эйприл. – Ты прямо создана для такого мужчины, как я!Эйприл показалось, что она сейчас задохнется – так тяжел был Блэкмон. Она не смогла даже вздохнуть… И вдруг этот громила, испуганно закричав, соскочил с кровати. Эйприл удивленно наблюдала за тем, как Блэкмон, шатаясь, подошел к стулу и бессильно опустился на него. При этом стул жалобно заскрипел под тяжестью его тела. Спрятав лицо в ладонях, Блэкмон свесил голову и застыл в неподвижности.Прошло довольно много времени, но он сидел, не меняя позы. Черт побери, почему он не смог овладеть этой арестанткой? За весь его многолетний опыт общения с женщинами тело впервые отказалось ему повиноваться. Как случилось, что он не в состоянии овладеть женщиной, красивее и желаннее которой еще не встречал?Блэкмон сокрушенно покачал головой, не смея поднять глаза от стыда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133