Короче говоря, кусочек сала пропутешествовал по внутренностям всех
уток, не оторвавшись от шнура. Утки были нанизаны на шнуре, словно бусы на
нитке. Я с удовольствием вытащил их на берег, обмотал шнур раз десять
вокруг себя и направился в обратный путь.
До дому было еще довольно далеко, и так как весило такое множество уток
порядочно и тащить их было тяжело, я уже почти готов был пожалеть о том,
что столько их наловил. Но тут меня выручило необычайное происшествие,
сначала немало смутившее меня. Дело в том, что все утки были еще живы.
Оправившись от первого испуга, они изо всех сил стали бить крыльями и
поднялись со мною ввысь. Многие при подобных обстоятельствах потеряли бы
голову, но я умело использовал свое положение: пустив в ход вместо руля
полы своего сюртука, я направил полет в сторону дома.
Оказавшись над своим жильем и желая без вреда для себя опуститься вниз,
я стал свертывать уткам одной за другой шеи и таким образом медленно и
мягко скользнул вниз прямо через трубу на плиту моей кухни, в которой, на
счастье, еще не был разведен огонь. Все это к немалому испугу и удивлению
моего повара.
Нечто подобное мне пришлось однажды проделать со стаей куропаток.
Я вышел из дому, намереваясь испробовать новое ружье, и уже растратил
весь свой запас дроби, как вдруг из-под моих ног совершенно неожиданно
вспорхнула стая куропаток. Желание видеть вечером несколько штук из них у
себя на столе заставило меня придумать способ, к которому и вы, милостивые
государи, можете вполне в случае надобности прибегнуть, положившись на мое
слово. Заметив, куда опустились куропатки, я поспешно зарядил ружье,
использовав для этого вместо дроби шомпол, верхний конец которого я,
насколько возможно в такой спешке, немного заострил. Затем я подкрался к
куропаткам и, лишь только они вспорхнули, выстрелил и имел удовольствие
наблюдать, как мой шомпол с нанизанными на нем семью куропатками в
нескольких шагах от меня медленно опускался на землю. Бедным птицам
оставалось лишь удивляться, что они так рано оказались на вертеле! Да, как
я уже говорил, в жизни всегда нужно уметь найти выход.
В другой раз в одном из дремучих лесов России я поднял великолепную
черно-бурую лисицу. Очень уж жалко было продырявить пулей или дробью ее
драгоценную шкуру! Кумушка стояла вплотную у дерева. Я мгновенно вытащил
из дула пулю, зарядил ружье здоровенным гвоздем, выстрелил и попал так
удачно, что крепко пригвоздил лисий хвост к стволу. Тогда, спокойно
подойдя к своей добыче, я вынул охотничий нож, крест-накрест рассек лисице
морду, а затем, пустив в ход плетку, выколотил ее из собственной шкуры, да
так ловко, что любо было поглядеть на такое чудо.
Случай и удача подчас помогают исправить совершенную ошибку. Лучшим
примером может служить то, что я пережил несколькими днями позже, когда в
самой гуще леса увидел бежавших друг за другом дикого поросенка и веприцу.
Я выстрелил, но промахнулся. Поросенок продолжал свой путь, но веприца, не
шевелясь, замерла на месте, словно пригвожденная к земле. Когда мне
удалось присмотреться внимательнее, я убедился, что веприца слепа и держит
в зубах хвостик своего поросенка, который, выполняя сыновний долг, служил
ей поводырем. Моя пуля, пролетев между ними, порвала поводок, кончик
которого старая веприца все еще сжимала в зубах. И теперь, когда поводырь
уже не вел ее дальше, она остановилась. Я ухватился за оставшийся кончик
поросячьего хвостика и без всякого труда и сопротивления с ее стороны
отвел старое, беспомощное животное к себе домой.
Как ни страшны порой вепри, но кабаны гораздо страшнее и опаснее. Мне
случилось однажды в лесу встретиться с кабаном, когда я не был готов ни к
нападению, ни к самозащите. Едва успел я укрыться за деревом, как
разъяренный зверь кинулся ко мне и попытался нанести мощный боковой удар.
Но клыки его так глубоко вонзились в ствол дерева, что он оказался не в
состоянии сразу выдернуть их и повторить свою попытку.
"Ага! - подумал я. - Теперь-то я расправлюсь с тобой!" Не теряя
времени, я схватил камень и так крепко вколотил клыки в дерево, что кабану
уже никак нельзя было выдернуть их. Пришлось ему дожидаться, пока я добыл
в соседней деревне телегу и веревки, чтобы живым и в полной сохранности
доставить его к себе домой, что мне великолепно и удалось.
Вам, милостивые государи, без сомнения приходилось слышать о святом
Губерте - покровителе охотников и стрелков, - а также и о красавце олене,
который встретился ему однажды в лесу. У этого оленя между рогами
возвышался святой крест. Я сам ежегодно в доброй компании совершал
жертвоприношения этому святому Губерту. Что же касается оленя, то мне по
меньшей мере тысячу раз приходилось видеть его изображение как в церквах,
так и вышитым на гербах рыцарей. Так что, поверьте совести честного
охотника, я не могу с уверенностью сказать, встречались ли только в
старину такие крестовые олени или встречаются даже сейчас. Но разрешите
лучше рассказать, что мне довелось увидеть собственными глазами.
Однажды, когда я уже потратил все свои заряды, передо мной неожиданно
появился самый прекрасный олень, какого мне когда-либо приходилось видеть.
Он так смело и не смущаясь глядел мне прямо в глаза, словно отлично знал,
что патронташ мой пуст. Мгновенно зарядив ружье порохом и насыпав сверху
целую горсть вишневых косточек, которые быстро очистил от мякоти, я
выпустил оленю весь заряд прямо в лоб между ветвистыми рогами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29