– Откуда ты можешь это знать? – воскликнула она; старые страхи никак не хотели отпускать ее.
– Все это время он оберегал тебя от опасностей. Вот о чем эти отчеты. Он позволял тебе считать себя свободной, потому что ты так хотела свободы, но ни на минуту не спускал с тебя глаз, Марианна. А сюда он приехал из-за меня – чтобы удостовериться, достаточно ли я хорош для тебя.
У Марианны подкосились ноги. И она ухватилась за Кеннета, чтобы не упасть.
– Он в любой момент мог похитить меня и Шейлу! Ты это хочешь сказать?
Кеннет кивнул.
– Думаю, он следил за тобой от самой Барселоны. Должно быть, он установил наблюдение за твоей семьей, едва узнав, что ты скрылась со своими драгоценностями.
Краска сбежала с ее лица.
– Все это время… – слабо проговорила она.
– Чтобы обеспечить твою безопасность, Марианна, одновременно предоставив свободу, которой ты так жаждала.
Она покачала головой.
– Не могу в это поверить. – Ее взгляд упал на папку, которую Кеннет держал в руке. – Покажи мне. Я хочу знать все о его действиях.
Кеннет свободной рукой обнял ее за плечи.
– На западной стороне веранды есть стол. Присядем, и ты сможешь прочесть все, что хочешь.
Она двинулась за ним, ошеломленно повторив:
– Все это время… он знал?
– Да. И полагаю, как мог, облегчал твой путь.
Они сели там, где Джорданы обычно собирались в конце дня полюбоваться закатом. Теперь был полдень, однако чувство окончания длинного-длинного пути рождало то же ощущение расслабленности.
Сам Кеннет отчетов не читал. Он слушал комментарии Марианны, поначалу произносимые недоверчивым тоном, а затем окрашенные восхищением, по мере того как она понимала, что Филипе Агилера сам организовал ее побег и предпринял все возможные меры предосторожности, для того чтобы их с Шейлой существование ничем не омрачалось, в том числе и его подавляющей заботой и вниманием.
Паспорт на фамилию Каро не был поддельным, как она полагала. Филипе устроил так, чтобы фамилия Сондерс законным путем была заменена на ту, которую она выбрала. Когда Марианна продавала бриллианты, его люди заботились о том, чтобы она получала за них настоящую цену. Она и Шейла никогда не оставались без телохранителей, маячивших где-нибудь поблизости. Даже в Данидине соседний фургон занимали его люди.
Были в папке и сведения о семействе Джордан – об их истории, имущественном положении, – и оценка возможной реакции на наследство Шейлы. Предполагалось, что та будет незначительной или никак не повлияет на их жизнь. Короли Отаго были тесно связаны со своей землей и не собирались двигаться с места.
– Вот видишь? – грустно сказала Марианна. – Вторжение в твою жизнь и жизнь твоей семьи уже началось, Кен. – Она внимательно посмотрела ему в глаза. – Ты действительно хочешь взвалить на себя эту ношу?
Перегнувшись через стол, Кеннет взял ее руку и крепко сжал, давая понять, что готов сделать для нее все, что в его силах.
– Они здесь для того, чтобы прояснить ситуацию с наследством Шейлы. Коэн – чтобы уладить финансовую сторону, Хантер – юридическую, а Филипе – вопросы безопасности.
Марианна вздохнула, ее взгляд был полон горького сожаления.
– Я была так несправедлива к нему!
– Вместе мы быстро это исправим, Марианна. – Он улыбнулся, пытаясь смягчить ее мучения. – Помнишь Кэти Ророа?
– Да, конечно.
– Очень мудрая старушка. Она кое-что сказала о тебе, и я запомнил каждое слово: «В Марианне Каро есть цельность, которой не разрушить. Я думаю, она поступает и будет поступать впредь так, как считает правильным».
Золотистые искорки удовольствия заплясали в ее чудесных янтарных глазах.
– Я чувствовала, что она видит меня насквозь… Но не до такой же степени!
– Не припомню, чтобы когда-нибудь она ошибалась в людях. И вот теперь я хочу спросить тебя… – Кеннет поймал ее взгляд. – Ты сочтешь это правильным?
– Что? – затаив дыхание, спросила она.
– Если мы поженимся? – спросил он со страстью, которую не мог больше сдерживать. – Не существует на свете ничего более правильного, чем это. Но я хочу услышать это от тебя… – Это был не приказ. Это была не просьба. Это была выраженная в словах горячая убежденность, жившая в его сердце. – Потому что ты тоже это чувствуешь.
15
– Шейла Джордан, – с удовольствием повторяла девочка, словно пробуя на вкус новое имя. Она посмотрела вверх, на Кэти, большими, возбужденно сияющими глазами. – Теперь, когда мама вышла замуж за Кена, я больше не буду Шейлой Сондерс. Джордан звучит намного лучше, как ты думаешь, Кэти?
– Это доброе и честное имя, Шейла, и это большое счастье быть одной из Джорданов. Такой семьей можно только гордиться.
– Я рада, что у меня появилась семья, – с чувством сказала Шейла. – Теперь у меня есть папа, как и у других девочек в школе. А когда Хью и Дженнифер отвезут меня обратно в Эдем Джорданов после свадьбы, Камилла разрешит мне помогать ухаживать за малышом.
«Да, – подумала Кэти, – люди, а не деньги делают жизнь по-настоящему богатой». Она перевела любящий взгляд на Кеннета. Ее славный мальчик оправдал все надежды. Кеннет умел побеждать. Инстинкт и интуиция вели его в правильном направлении. Это был врожденный дар. А уж этим вечером он определенно выглядел триумфатором – такой уверенный, красивый и элегантный в серебристо-сером смокинге. Даже высокий белый воротничок рубашки и шелковый галстук выглядели на нем идеально. Великолепный мужчина!
И Марианна под стать ему – гордая и прекрасная. В ее золотистых волосах, собранных в замысловатый узел на макушке, сверкала бриллиантовая диадема, к которой крепилась фата.
Лиф платья без бретелек был искусно расшит мелким жемчугом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43