В тот день я отправилась туда часов в десять. Погода была прекрасная, и я решила, что если мне повезет и с уборкой я справлюсь где-то к обеду, то будет шанс прокатиться на речку. Ни с хозяевами, ни с их дочерью я до тех пор ни разу не встречалась, за домом приглядывала соседка, мать той самой школьной подруги, у нее были ключи, она открывала мне Катеринин дом и принимала работу. Я, как обычно, подъехала к подружкиной калитке и, не слезая с велосипеда, надавила кнопку звонка. На крыльце появилась моя одноклассница.
– Привет, – сказала она весело. – Приехала? А тебя уже ждут.
– Кто? – удивилась я.
– Катька. Они лопали всю ночь, к утру только разъехались, в доме, поди, свинарник, вот она мамке и звонила, спрашивала, когда уборщица придет.
– А-а… – протянула я.
– Ты, когда закончишь, заходи к нам, поболтаем.
Я кивнула и поехала дальше. Оставила велосипед возле ворот дачи, вошла через калитку и присвистнула. Если в доме то же самое, на речку я попаду ближе к вечеру. Я поднялась на крыльцо и позвонила в дверь. Открыли мне минут через пять, когда я уже отчаялась и решила, что Катерина крепко спит и я в дом не попаду. Девица в полной боевой раскраске смотрела на меня с некоторым удивлением.
– Здравствуйте, – сказала я. – Я пришла убираться.
– Ты? – Удивление ее лишь увеличилось.
– Да, – улыбнулась я. – Тетя неважно себя чувствует, и весь этот месяц прихожу я.
– Ну, заходи. – Катерина посторонилась, пропуская меня в дом.
– Откуда начинать? – деловито осведомилась я.
– Все равно, – зевнула она. – Везде бардак, только в спальню в мансарде пока не лезь.
Я кивнула и пошла в подвал за инвентарем.
Когда я закончила уборку второго этажа, в доме наметилось движение. Двери хлопали, раздавались шаги, а вслед за этим послышались голоса, и стало ясно, что Катерина в доме не одна. Вскоре я увидела гостя, он пил кофе, устроившись в компании хозяйки на веранде. Я проходила мимо и заглянула в открытую дверь. Прямо напротив сидел парень в шортах и белой футболке, вытянув ноги, и насмешливо улыбался, слушая болтовню Катерины. И тут все три признака влюбленности не замедлили ко мне явиться: парень был красив. С моей точки зрения, даже слишком и уж точно не подходил Катерине, которая красотой отнюдь не блистала.
Меня тянуло к веранде как магнитом, и лишь здравый смысл не позволял мне то и дело сновать вблизи открытой двери. Я отмывала первый этаж и пребывала в состоянии, близком к блаженству, потому что успела придумать историю нашего знакомства и последующую за этим большую любовь. Я прислушивалась к голосам с веранды, но говорила в основном Катерина, и даже имени парня я не узнала, хотя очень хотелось.
Работала я не торопясь, начисто забыв о своем желании поскорее отправиться на речку, и к моменту окончания уборки у меня уже было минимум три версии истории моей большой любви. Тут появилась Катерина и сказала, хмуро глядя на меня:
– Слушай, вымой тачку, а? Она у гаража стоит.
Я кивнула и пошла мыть машину. Надо сказать, веранда располагалась как раз над гаражом, и, увлеченно надраивая чужую собственность, я сколько угодно могла любоваться объектом моих мечтаний. Очень скоро стало ясно, что он меня тоже заметил, и сердце мое забилось в предчувствии великих событий, потому что несколько раз я ловила на себе его взгляд. Минут через десять он начал откровенно пялиться, причем довольно нахально, а еще через двадцать минут вышел из дома и направился ко мне. Я помнила, что Золушка – девушка скромная, и всецело сосредоточилась на машине, правда, когда наши взгляды встречались, я застенчиво улыбалась, потому что была не только скромна, но и добра.
– Привет, – сказал красавец, и я ответила:
– Привет.
В то же мгновение из дома появилась Катерина, лицо ее пылало от гнева, взгляд, который она обратила ко мне, мог бы испепелить, и я поспешно отвернулась, надеясь, что, если буду вести себя смиренно, повода скандалить у нее не возникнет. Лишать тетку работы я не планировала и оттого забеспокоилась. Парню следовало быть осмотрительнее, впрочем, ему-то что за печаль, если меня отсюда вышвырнут.
– Ты долго еще? – спросила меня Катерина.
– Минут десять, – спокойно ответила я, отводя взгляд. Разгневанным хозяевам в глаза не смотрят, они от этого впадают в священное бешенство.
– Сережа, идем в дом, – позвала она своего приятеля.
На его физиономии отчетливо читалась душевная борьба. Конечно, он предпочел бы остаться со мной, потому что явно не испытывал сильных чувств к своей подружке, однако покорно потрусил за ней.
Я была деревенской девкой, хоть и красавицей, которая моет полы в чужих домах за две тысячи рублей в месяц, а Катерину хоть и нельзя назвать особо привлекательной, однако у нее, в отличие от меня, есть деньги, тачка и эта дача.
Образ принца мгновенно померк в моих глазах, и к неведомому Сергею я потеряла интерес, потому что истинные принцы ведь должны очень хорошо знать, что судить о человеке по тому, как он одет и чем в настоящее время занимается, весьма неосмотрительно. Лягушка может вдруг превратиться в Василису Прекрасную, но ее мужем уже будет младший брат, которого всю жизнь считали дураком.
Я закончила мыть машину, заглянула в дом и громко спросила:
– Еще что-нибудь надо?
– Нет, – ответила Катерина.
– Тогда я пойду, до свидания.
Ответом мне было молчание, и я поняла, что свободна.
Я заперла за собой калитку и уже оседлала велосипед, когда из дома появился Сергей.
– Подожди, – попросил он, подходя к калитке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13