Я закусила губу, чтобы не закричать, и сделала шаг к стене Мне показалось, что он меня услышал, но это, конечно, было не так, двигалась я бесшумно, потому что человек не насторожился, не замер, прислушиваясь, а продолжал двигаться.
Он подошел вплотную к домику и заглянул в окно. Сквозь щель в перегородке я увидела бледное пятно его лица. Человек замер, должно быть, вглядываясь, а я почувствовала вкус крови на губах, тонкой струйкой она стекала по подбородку.
Из-за дощатой перегородки меня он видеть не мог, зато видел комнату, зажженные газовые горелки и кучу тряпья на кровати. В полумраке тряпье вполне можно было принять за лежащего человека. Лицо исчезло, и вновь послышались шаги: он шел к крыльцу. «Запереть дверь», — мелькнуло в мозгу. До хлипкой двери из фанеры несколько шагов, чтобы запереть замок, мне потребуется секунд десять. Мне никогда не сделать эти несколько шагов, и у меня нет этих секунд… Я попыталась сделать шаг, что-то коснулось моих ног, и я сообразила, что это топор. Обыкновенный топор. Он стоял возле лавки с ведрами. Топор имел способность теряться в самый неподходящий момент, например, когда мы затевали шашлыки, и свекор определил ему это место, возле лавки…
Я опустила плечо и вытянула руку, человек поднялся на крыльцо и замер возле двери. Он замер, а я очень медленно выпрямилась. Потом дверь открылась, без скрипа, абсолютно бесшумно, и только шорох листьев да легкий порыв ветра заставили меня вздрогнуть: он вошел. Долго-долго ничего не происходило. Потом он резко шагнул вперед, сделал пару шагов, уже не таясь, и вдруг стал оборачиваться, должно быть, в последнюю секунду почувствовав, что за спиной кто-то есть. Он стал оборачиваться, а топор опустился на его голову, сам по себе и вроде бы вовсе без моего ведома.
Человек вскрикнул и рухнул на колени. А топор опустился еще раз и, должно быть, еще… Потом выскользнул из моих рук. Я сделала шаг к человеку на полу. Крови не было, по крайней мере, я ее не увидела, встала на колени и потянула мужчину за плечо, стараясь перевернуть на спину.
Парень был молодой, не больше двадцати лет, бледное лицо с приоткрытым ртом, веки плотно сжаты.
— Господи, я сошла с ума, — жалобно прошептала я и хотела закричать, броситься вон, подальше от всего этого ужаса, тут что-то звякнуло об пол, и я увидела нож. Тонкое блестящее лезвие в руке парня. — Я не спятила, — тряся головой, сказала я, очень желая убедить себя в этом. — Он убийца, вот что… Он шел меня убить… Главное, что я не спятила, — напомнила я себе и стала обшаривать карманы парня. Пистолет был в наплечной кобуре. Я вытащила его и долго держала в руках, потом положила на пол, рядом с собой. В нагрудном кармане куртки лежал бумажник, в нем немного денег. Никаких документов. В кармане брюк ключи. Все это я сложила кучкой рядом с пистолетом. Посидела, раскачиваясь и глядя в лицо парня, потом зачем-то пощупала его шею, ища пульс. — Плевать мне на тебя, — сказала я зло и поднялась. Ноги затекли, всю спину разламывало, и я ни секунды не верила, что смогу сделать хоть один шаг.
Вдруг дверь хлопнула, я вскрикнула, хватая пистолет, и обернулась. Сердце вновь билось в горле, я мгновенно покрылась потом и только через несколько минут поняла: это ветер. Дверь была открыта, и порывом ветра ее захлопнуло. Но резкий хлопок, по-видимому, привел меня в чувство. Я метнулась к кровати, схватила газету, отыскала сумку на вешалке и сунула туда бумажник, ключи и газету, аккуратно ее сложив.
Я уже взялась за ручку двери, оглянулась, посмотрела на парня и решительно направилась к нему. С трудом стянула куртку, а потом и свитер, зло шипя:
— Заткнись, придурок, я тебя не звала. Слышишь, я вас никого не звала, и заткнись…
Свитер я затолкала в сумку, а куртку надела. Она была мне велика и еще хранила тепло парня, но это уже не имело значения.
Я выключила газ и вышла на крыльцо. Порыв ветра заставил поежиться и запахнуть куртку, а я шагнула в темноту, сжимая в руках пистолет.
Выходить на аллею я не рискнула, через кусты пробралась на соседний участок и бросилась вниз, туда, где на дне обрыва шумел ручеек. Прошла по невидимой в темноте тропинке между кустами смородины и выбралась к калитке. Она выходила к реке, дальше, чуть левее, располагались лодочная станция и домик сторожа, в такую пору, должно быть, пустой.
Впереди горели огни города, я бежала вдоль берега реки, огибая забор коллективного сада, и вскоре оказалась неподалеку от центральных ворот. Ворота были закрыты, а калитка распахнута и тихо поскрипывала на ветру. Я споткнулась в темноте и упала, встала на колени, пытаясь рассмотреть, что там впереди. Возле ворот горел фонарь, асфальтовая дорожка шла к шоссе, отсюда ее было хорошо видно: ни машины, ни силуэта, который можно принять за человеческий. «Не пешком же он сюда пришел», — зло подумала я и стала пробираться вдоль кустов, согнувшись и каждую минуту готовясь рухнуть на землю.
Я потратила на поиски не менее получаса, а нашла машину случайно. Направляясь к шоссе, оглянулась в последний раз, свет фонаря упал на переднее стекло машины, отражаясь в нем: темные «Жигули» стояли вплотную к забору, довольно далеко от центральных ворот, со стороны дороги их тоже вряд ли можно было разглядеть, в общем, мне повезло.
Но торопиться я не стала: устроилась в кустах на холодной земле и еще несколько минут наблюдала за машиной. Сомнения отпали: она пуста. Я нашарила ключи в сумке и осторожно пошла: в одной руке сумка и пистолет, в другой ключи. В темноте долго не могла вставить ключ в замок, потом дверь с чудовищным грохотом распахнулась, а я едва не упала в обморок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12