— И мое чует, — поддакнула Люська. — Где зароем?
— На даче, где ж еще?
— Сейчас поедем?
— Сейчас.
Через двадцать минут мы двигали к гаражу, где стоял мой «жигуленок», точнее, принадлежал он родителям, но ездила на нем я. Папа восемь месяцев в году исправно лежал под машиной, что позволяло мне оставшиеся четыре без проблем ею пользоваться. Машине было восемнадцать лет, но выглядела она благодаря папе вполне прилично. Еще через двадцать минут я тормозила возле рынка.
— А сюда зачем? — удивилась Люська, деньги ей, как и мне, спокойно сидеть не давали.
— Миллионы, Людмила Сергеевна, вещь хлопотная. Привыкай много суетиться и думать.
— Вот-вот, думать. С моими-то нервами.
— Сиди в машине, сторожи состояние.
Я отправилась к воротам, где красноносые мужики торговали саженцами, купила пять прутиков крыжовника и две рябинки.
— Дичок? — сурово спросила я, мужик возмущенно заклохтал и пообещал урожай на железнодорожный контейнер. Спорить я не стала и вернулась к машине. Люська, увидев саженцы, хмыкнула и сказала:
— Головастая ты у нас баба.
— Смотри-ка, сообразила, — ответила я. — Варит головка. Деньжатами запахло, и шестеренки завертелись.
Люська хохотнула и опять мечтать принялась. Когда из города выехали, она уже скупила всю местную барахолку и в Москву отправилась, но с полдороги вернулась и сказала, только что не мурлыча:
— Машину тебе подарю, импортную. Будешь ездить, как белая женщина.
— Ага, — хмыкнула я. — И тебя возить.
— Нужна ты мне. Я себе «Вольво» куплю и шофера к нему: блондина с голубыми глазами. — Люська немного помолчала и добавила:
— Машина нам бы и вправду не помешала, мало ли что, а на твою «копейку» никакой надежды, возьмет да и развалится.
— А ты не каркай.
Возле указателя я свернула на проселочную дорогу, проехала еще пару километров и увидела крышу своей дачи. С виду дача была ничем не примечательная: типовое двухэтажное сооружение с большой верандой, однако внутри имелись настоящий камин и настоящая медвежья шкура. Шкура мне досталась по наследству от дядьки-лесничего, вместе с парой оленьих рогов, а камин собственноручно выложил Славка перед своим отбытием за границу. Он же сделал винтовую лестницу с резными перилами на второй этаж и прочие заслуживающие внимания детали интерьера, которые вызывали трепет у моих гостей. По общему мнению, у Славки были золотые руки. Мы подъехали к крыльцу и, прихватив саженцы, вошли в дом.
Деньги упаковали в металлический ящик, в котором папа хранил инструменты. Пока Люська растапливала камин, я взяла лопату и вышла в сад. Крыжовник следовало посадить на боковой грядке, а рябинки возле забора. Через полчаса вышла Люська, и работа пошла быстрее. Деньги положили в тележку, прикрыв навозом, и вместе с ним поместили в ямку. Я держала рябинку, а Люська обгребала землю, аккуратно ее притаптывая. Потом мы помыли руки и пошли в дом.
— Да, миллионы дело хлопотное, — покачала головой Люська. — Думай теперь: ну как выроет кто.
— А я что говорила? Оставили бы их в машине, и душа б не болела.
— Не-а, все равно б болела, потому что человек так устроен: не возьмешь, будешь думать: «Что ж я, дура, не взяла», возьмешь — «Что ж я, дура, с ними связалась».
— Разливай чай, психолог.
— А что? Думаешь, я только зубы рвать умею? Нет. Посидишь в моем ларьке, такого насмотришься, куда там Фрейду.
После чая мы немного вздремнули и к вечеру вернулись домой. Люська решила ехать к себе, заявив, что я ей мечтать мешаю, отговаривать ее я не стала.
Воскресенье я провела у родителей, в понедельник отправила их в санаторий, съездила на работу, в надежде получить деньги за отпуск. Деньги, как ни странно, дали, что прибавило мне настроения. Я прошлась по магазинам, заехала к знакомым и только поздно вечером вернулась домой.
Следующие два дня прошли спокойно, и я робко засомневалась: может, зря я ждала неприятностей? Четверг начался с телефонного звонка в восемь тридцать утра. Я сняла трубку, и незнакомый мужской голос спросил:
— Таня?
— Да.
— Это Виктор. Я с друзьями подвозил вас в пятницу, ну, когда авария была, помните?
— Конечно, помню. Здравствуйте, Виктор. А что случилось?
— Тут такое дело, — неуверенно начал он, — даже не знаю, как объяснить. Прийти к вам могут. Так вы поосторожней.
— Кто может прийти? — спросила я, чувствуя, как сердце куда-то проваливается.
— Этот парень в машине, не знаю, кто он, но есть люди, которых эта авария очень интересует. Такие люди, с которыми надо быть поаккуратней. Вы понимаете?
— Нет, — ответила я, прекрасно все понимая.
— В общем, расскажите все как было, и… спокойнее. Спорить с ними не стоит. Я просто хотел предупредить.
— Спасибо, — сказала я. — Только я ничего не поняла.
Мы простились, я повесила трубку и пошла на кухню выпить валерьянки. Итак, хозяева денежек объявились и, как следовало ожидать, незамедлительно вышли на нас. Хотя я предвидела это, но испугалась страшно. Чтобы немного успокоиться, приняла душ, подкрасилась и стала размышлять, где лучше ждать неприятностей: дома или в гостях. Вот тут как раз и позвонили в дверь. Сделав три глубоких вдоха, я пошла открывать. На пороге стояли двое верзил в одинаковых кожаных куртках. Спортивные стрижки не скрывали от мира мудрых лбов и мечтательных глаз.
— Здравствуйте, — сказала я, — вы к кому?
— Кузнецова Татьяна Михайловна это вы?
— Да, это я, — я улыбнулась, помня, что это лучший способ наладить контакт.
— Мы по поводу аварии, надо поговорить.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6